Огненная Арка

— Я тоже не знал, что так бывает, — зловеще протянул Дальтер. На маголекарей, вскрывающих тело, никто уже не обращал внимания, точно это были тени на декорациях в разгар спектакля. Глава их гильдии снова взглянул на часы, нетерпеливо дернув за цепочку: — Работы здесь еще довольно много. Давайте поднимемся ко мне в кабинет и…

— Я никуда не пойду, — без выражения произнес Дормитт.

Он был единственным, кто не отрывал глаз от смутных силуэтов за завесой. Смотрел на них как завороженный, вздрагивая каждый раз, когда тени расступались, и сквозь разлитый в воздухе белесый перламутр просвечивало темно-красное, мертвое, развороченное. Дальтер взглянул на главу погодников.

— Ладно, — решил он, поколебавшись, — не имеет значения. Магия пришлых, говорите? Ну-ка…

Он протянул руку в крошечный портал и извлек небольшую стеклянную флягу. В ее наполненных прозрачной жидкостью недрах медленно оборачивался колесом зеленый побег с миниатюрными колкими листиками.

— Что это? — брезгливо покосился на флягу Ларадер.

— Обычный хронограф жизненного цикла растений, у меня таких много, — отмахнулся Дальтер и подошел к Аджарну. — А теперь попробуйте его заморозить, — сказал он.

— А, погрузить в тот стазис! — воскликнул Аджарн. — Остроумно…

Он стоял совсем рядом с Агнессой. Протянул руку за флягой — и ее нос уловил еле заметный запах гари. Агнесса удивленно повернула голову. Аджарн так и явился сюда без пиджака. На левой манжете рубашки виднелась тонкая каемка обгоревшей ткани. Последствия приготовления гренок… От этого зрелища стало смешно. Но веселье тут же испарилось, как сырая взвесь, к которой поднесли факел.

Магия.

Когда Аджарн сощурился на растеньице, Агнесса почувствовала ее.

 …Зеленоватые языки бесплотного огня, Зал Сути с застывшими артефактами. Призрачные враги нападают и исчезают так быстро, что не успеваешь даже понять, кто они и чего хотят. И есть ли они вообще?

Черная паутина ткется из ничего, пронизывая алые улицы, впиваясь в Арку, как булавка в трепыхающуюся бабочку. Бабочка отчаянно машет крылышками, черно-красные узоры осыпаются щепоткой невзрачной пыльцы. Дома, дороги, мосты, фонари — на пальцах, разотри — и нет их…

Агнесса вздрогнула. Аджарн больше не колдовал. Волна чуждой магии отхлынула так же стремительно, как и захлестнула. Странно. Полчаса назад, когда они жарили пресловутые гренки, никакой чуждой магии не было и в помине.

— Кто-нибудь уловил это? — решилась она спросить. — Я почувствовала те же чары, которые…

Она замялась. Которые что? До сих пор магия пришлых не имела осязаемой формы. Но гильдмейстеры на этот раз отнеслись к предупреждению серьезно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— То, что проникло в Арку? — уточнил Дальтер. Аджарн покосился на Агнессу с легким испугом.

— Похоже. Я ведь пробыла в его средоточии некоторое время. Вы не ощутили помех?

Дальтер покачал головой. Ксарьен, гильдмейстер стабилизаторов, тоже стоявший поблизости, заколебался.

— Нет, кажется, — сказал он наконец. Аджарн невесело усмехнулся:

— Вот и защита на входе не сразу убедилась.

— Значит, вы используете для колдовства чуждую магию и не контролируете это? — спросил у него Дальтер, забирая флягу. Растеньице больше не вращалось. Крошечные листья замерли, точно время вокруг них остановилось. На тонком стебельке они выглядели до того правильными и изящными, что казались ненастоящими.

— Не чуждую. Похожую. Причем не каждый раз. Буквально полчаса назад… мадам Инайт, когда мы творили чары одновременно, вы ведь не почувствовали никаких посторонних воздействий? — Аджарн заговорщически улыбнулся Агнессе самым краешком рта, так, что она бы и не заметила, если бы знала его чуть хуже.

— Никаких, — спокойно подтвердила Агнесса.

— А теперь, собственно, цель эксперимента, — сказал Дальтер. Потом поднял флягу на уровень глаз. — Аджарн, насколько сильное заклинание вы использовали?

Не дождавшись ответа, он послал в растеньице алый сгусток. Фляга вспыхнула раскаленным белым сиянием. Дальтер ругнулся, но не разжал обожженные пальцы.

Стекло не треснуло. Фантомный огонь растаял.

Побег снова вращался в прозрачном ложе, и листья колыхались, как ни в чем не бывало.

— Одним поводом для беспокойства меньше, — улыбнулся Дальтер. Агнесса впервые видела, как этот человек улыбается. — Магия, возможно, несет некий отпечаток чуждой, но в основе своей она ваша собственная. Правда, я все еще не понимаю, откуда эти колебания: то с примесями, то без… — Он покачал головой. — Никогда бы не подумал, что магические потоки способны смешиваться. Бездна, да я даже не догадывался, что когда-нибудь буду рассуждать о примесях чар, как о составе почвы или компонентах удобрений!

— Такое не проходит бесследно, — Ксарьен задумчиво потер черный клинышек бороды. — Хотел бы я знать, чем нам грозит это смешение. И какое зло с его помощью могут творить пришлые.

Ферелейн взглянул на часы. Звякнула цепочка, тихо хлопнула серебряная крышка с вензелем. Звук упал в тишину, как в колодец, эхо расплескалось под высоким потолком.