Взобравшись на невысокую сцену, артисты раскланялись посетителям таверны, после чего взяли в руки свои музыкальные инструменты: мужчины — лютню и виолу, а девушка — флейту.
В зале окончательно стихло, и барды заиграли веселую приятную мелодию, разогреваясь. Я сложила руки на груди и посматривала на помост с нескрываемой скукой. И что, эти дикари считают их хорошими музыкантами? Слова Эрны о том, что барды играют лучше, чем Геаглор, здорово меня зацепили, поэтому я достаточно придирчиво оценивала талант артистов.
Когда посетители стали скучать и тянуться к своим кружкам, отворачиваясь от сцены, молодые люди заиграли веселую мелодию, а девушка, оторвавшись от флейты, запела неожиданно низким, но очень приятным голосом.
Первой песней, которую исполнили музыканты, стала всем известная притча о змее, который считал себя драконом. Сначала его сородичи смеялись над ним, потом им стали надоедать горделивые рассказы глупца. Однажды они не выдержали и сказали: «Коли ты дракон, так поднимись же в небо!». Змей так запутался в своей лжи, что не увидел подвоха, забрался на высокую скалу и бросился вниз, разбившись на смерть.
Раздались жидкие аплодисменты, на помост полетело несколько мелких монет. Я сложила руки на груди, насмешливо приподняв брови. Разве это может идти в сравнение с бессмертными произведениями искусства?
Ну разумеется нет!
Барды, тем временем, благодарно поклонились и заиграли снова.
На этот раз девушка пела о дальних городах и странах, шумных реках и огромных водопадах, темных лесах и бескрайних пустынях. На этот раз народ хлопал не в пример громче, но мне совсем не понравилось.
Песни лились одна за другой. Баллады о великих героях и воителях чередовались с похабными зарисовками о неверных жёнах, азартных игроках, бездельниках и богохульниках, ворчунах и всезнайках, драчунах и лентяях. В большинстве своём, эти песни меня возмущали, но посетителям Кота в котелке очень нравилось. Даже Эрна весело смеялась и хлопала в ладоши, чем изрядно меня шокировала… видеть служанку «живой» оказалось… дико!
Тем временем музыканты, имевшие шумный успех среди полупьяных работяг, не собиралась останавливаться на достигнутом. Сейчас юноши играли веселую мелодию, а девушка, кривляясь, пела совершенно оскорбительную песенку, посвящённую благородным леди.
— Немедленно заставь их замолчать! — Разъярённо прошипела я Эрне.
— Это смешно. — Улыбнулась Эрна, разводя руками.
— Это возмутительно! — Недовольно фыркнула я. — Почему они все хлопают?!
Я была оскорблена до глубины души! Неужели все эти люди считают, что благородные леди выглядят именно так?
— Рина, не злись. Это просто шутка. Как про неверную жену или мужика, который проиграл в кости даже последние портки.
— Это, дорогая, клевета! Оскорбление благородной личности. — Уверенно заявила я. — С этим нужно разобраться! Они порочат честное имя лордов, а потом в деревнях начинаются бунты и самоуправства. Это нужно пресекать на корню! И всыпать этим отбросам по десять плетей!
— Боги, Рина, прекрати. — Простонала женщина, в буквальном смысле хватаясь за голову.
Капризно надув губы, я демонстративно отвернулась от Эрны, недовольно глядя на музыкантов. И как только ворочаются их языки? И куда смотрят здешние лорды, мэр? Подобное «творчество» ни в коем случае нельзя допускать! Эти крамольные мысли разрастаются в головах недалеких мужиков, а потом на местах разгораются бунты и волнения. Дворянство — костяк Арлании, нельзя допускать подобных высказываний в адрес высокородных лордов! Без уважения нет подчинения!
— Неужели ты не можешь просто над собой посмеяться? — Грустно спросила Эрна, жалостливо глядя на меня. Я промолчала, выражая свое мнение красноречивым взглядом.
— Насколько же ты избалована… — Простонала женщина. — С тобой невозможно общаться!