Огненные фарватеры

Но вот станция понадобилась, и в Кронштадт был командирован старшина 1-й статьи Степан Прикота. В его распоряжение выделили автомашину, которая взяла и ЗИС-6 — на ней была смонтирована станция, — и прицеп с зарядным устройством… Через лед Финского залива, через Лисий Нос — в Ленинград, на Шкиперский проток. Здесь, в расположении одной из батарей противодесантной обороны, которой станцию вместе с ее боевым расчетом тут же придали и подчинили, следовало заниматься ремонтом техники. По идее, это должны были сделать специалисты одного из ленинградских заводов, но не смогли… И тогда Михаил Попов, который уже был призван на военную службу и получил звание младшего лейтенанта, решил: «Справимся сами», о чем и доложил начальству, к вящей его радости.

Подчиненных у Попова было всего шесть человек. И всё моряки, окончившие еще до войны Учебный отряд КБФ, успевшие и поплавать, и повоевать в морской пехоте, получить не по одному ранению. К младшему лейтенанту Попову все они пришли одной дорогой: из госпиталя — в 1-й Балтийский флотский экипаж, а оттуда на станцию, как в «команду выздоравливающих», на легкую службу. И все, как один, были этим недовольны, ибо у каждого имелся свой счет к врагу…

Но уйти на передовую удалось лишь старшине 1-й статьи Степану Прикоте: на станции нужны были специалисты по радио и электротехнике, а старшина был комендором.

Вместе с командиром отделения радистов старшиной 2-й статьи Борисом Самченко и старшим краснофлотцем Юрием Ивановым Попов взялся за ремонт. Не хватало радиоламп, конденсаторов и сопротивлений, монтажного провода. Искали. Провод нашли на «Севкабеле». Лампы и прочее — на заводе имени Козицкого. Но тут встала другая проблема: не было электроэнергии, а как без нее паять монтаж?.. Временную линию натянули от соседнего предприятия, точившего снаряды: еле уговорил Попов начальника этого завода.

— Фронту нужен наш аппарат! — и не объяснял какой.

Потом крупно повезло. В группу прямо из госпиталя пришел старшина 1-й статьи Василий Сычев, на должность шофера-механика. И оказалось, что руки у старшины просто золотые — все умеет и может. Все знает!

— В первую очередь, — говорил Василий своему командиру, — надо пустить генератор. Тогда порядок — и аккумуляторы зарядим, и освещение в кубрик проведем, и переноску под машину наладим, и паяльник для монтажных работ. А еще — сваркой от генератора можно пользоваться, электрической. Будем ЗИСа на ход ставить.

К празднику Первомая станция была приведена в боевое состояние и вскоре заняла отведенное ей место — на самом мысе Лисий Нос, за поселком, получившим название от этого самого мыса.

Работали, и Михаил Михайлович был рад донельзя. Но оказалась радость эта короткой: вскоре Попов почувствовал — им не доверяют. Нет, не ему и его подчиненным — технике.

Той технике, в которую все они вкладывают душу и сердце… Попов ходил хмурый и удрученный, и так было до того дня, когда на станцию приехал командир ОВРа Ленинградской военно-морской базы капитан 2-го ранга Богданович…

ТАЙНЫ МАГНИТНЫХ МИН

М

инная война на Балтике. Только за 1941 и 1942 годы враг выставил здесь, на морских дорогах, более 25 тысяч мин. Десятки тысяч квадратных километров опасной воды. Наглухо перекрытые пути. Нацеленная в упор, но невидимая смерть. Бесконечные секунды ожидания взрыва. Фарватеры узкие, с боями протраленные проходы. Безопасные? Более или менее — с остаточным риском.

Пятьдесят процентов риска. Тридцать. Двадцать — хорошо!

Но кроме известных, «привычных» мин — мины магнитные и магнитно-акустические… Траление?.. Остаточный риск?..

В. КОНИКОВ,

старший техник-лейтенант

Дед

Основной задачей нашей минно-торпедной испытательной партии было дать флоту такое тральное оружие, которое обеспечило бы выполнение всех задач, какие только могут быть поставлены тральщикам.

Дело это было серьезное. Задач тральщикам ставилось много, но траление мин оставалось главным делом: мины в ходе войны не просто совершенствовались — появлялись принципиально новые. Мины изменялись по внешнему виду, по внутреннему устройству, по принципу действия. А людей в нашей испытательной партии было немного. Зато каждый был личностью.

Взять, например, Федора Ивановича Тепина. Он начал службу на флоте в начале века и участвовал в Цусимском бою. В годы первой мировой войны — минный унтер-офицер на балтийском крейсере. Его подвиги были отмечены полным Георгиевским бантом. Воевал Федор Иванович в гражданскую. После нее служил на тральщике командиром боевой части. Тралил фарватеры от Кронштадта до Копорской губы, от Копорской на Лужскую. Учился. И после учебы получил назначение в Минно-торпедный институт.

И здесь накануне советско-финляндской войны случилась с Тепиным страшная неприятность: ему присвоили очередное воинское звание… Спросите, какая же это неприятность — новое звание? Напротив, это оценка заслуг, радость и т. д. Но дело в том, какое звание было Тепину присвоено, — интендант 2-го ранга, что по-нынешнему соответствует подполковнику.