Огненные фарватеры

Новая техника осваивалась трудно. Вдруг выяснилось, что аэросани не хотят трогаться с места при работающем на полных оборотах двигателе. Причину нашли быстро — примерзали лыжи. И выход из положения тоже: надо было, чтобы механик-водитель «потоптался на месте», то есть еще до запуска мотора приподнял и повращал лыжи. Другая сложность заключалась в необходимости отработать взаимозаменяемость членов экипажа. В этом смысле самой сложной являлась должность механика-водителя, а в ней — вождение аэросаней… Но самая большая трудность состояла в том, что было неясно, как устанавливать на сани дымаппаратуру. Взять с катеров штатную — каждая установка весом за полтонны, а надо ставить две. Это тяжело для саней: груз в корме, а там еще и мотор.

Комдив Амелько на партийном собрании говорил о том, что дело это для нас новое, что аэросани — особые боевые машины, и в таком виде, в каком они прибыли, нас не устраивают. И надо своими силами доработать машины, придумать новую дымаппаратуру и поставить со на сани…

На следующее утро определилась группа: старшина 1-й статьи Иван Кравченко, старший краснофлотец Гурий Успенский, главный старшина Юрий Пузырев, инженер-лейтенант Николай Трифонов. Выражаясь языком сегодняшнего дня, было организовано мини-конструкторское бюро, которое под руководством «главного конструктора» комдива Амелько принялось за разработку новой системы.

Не скажу, что все шло хорошо и быстро, хотя трудились наши товарищи с раннего утра и до ночи, отдыхали урывками. Каких только вариантов не было! Пробовали ставить штатные дымшашки в штатные же шашкодержатели, какие имелись на катерах. Выяснилось, не годится: опасность остаться без рук подстерегала человека, который должен был запустить на ходу очередную шашку в работу. Комдив же высказал еще одно сомнение:

— Неясно, как будет с дымом: его может сорвать потоком воздуха от винта.

В общем, отпал и этот вариант.

— Надо делать штатную аппаратуру с использованием морских дымшашек, — заметил Николай Николаевич. — Давайте еще думать.

Как-то комдив зашел в комнату, выделенную нашему КБ. Там он застал Успенского.

— Не спал? — спросил Амелько.

Гурий покачал головой.

— Кажется, нашел, товарищ капитан третьего ранга. — И он развернул большой лист ватмана. — Смотрите: четыре морские дымшашки ставим в трубу-контейнер через отверстия, что сверху. К запальному курку — привод, который уходит в сани. Привод закрепили, крышки на отверстиях закрыли. Надо запустить шашку — химик ручку привода дернул — готово!

Амелько внимательно слушал, рассматривал чертеж.

— Контейнеры крепятся к саням на пилонах, как я понял?

— Так точно. И еще: контейнеры при таком расположении будут вроде аэродинамических труб. Тяга же, создаваемая винтом, обеспечит плотную завесу.

— И менять шашки просто! — одобрил Амелько. — Ну какой же ты, Гурий, умница! Одно слово — молодец! А теперь — отдых.

Через несколько дней первые аэросани были готовы. Правда, кое-что пришлось доработать: укрепить кузов и обшить его асбестом против контейнеров, ибо дымшашки в работе раскалялись почти докрасна и контейнеры сильно нагревались.

И вот ходовые испытания. Аэросани перегнаны в район Комсомольских ворот, что за Северным крепостным валом. Здесь один из выездов на ледовую трассу… На востоке брезжил рассвет, а чистое февральское небо предвещало солнечный день.

Проверены механизмы, прогрет мотор. Все готово к работе. Командир лейтенант Довженко уже на своем месте, протирает меховой рукавицей пней со стекла. Мы с механиком-водителем Алексеем Федоровым в последний раз осматриваем дымаппаратуру.

Леша тихо посмеивается:

— Ну что, радист, руку не сорвал? Это тебе не на ключе постукивать!

— Пока нет, — в тон отвечаю я. — И потом, подумаешь, восемь шашек по двадцать килограммов! И не сразу, а по одной.

— Только этим и спасаешься, — смеется Леша, потирая замерзшие от холодного металла руки.

— По местам! — слышим мы команду лейтенанта.

Над трассой встали первые всплески разрывов.

Сейчас пойдем. И хотя мы сами делали эту аппаратуру, сами ее испытывали, волнуемся изрядно: как-то все получится? Хлопнув пару раз, начал работать мотор. Пошли! Через несколько минут машина должна выскочить на «малую дорогу жизни».

— Дым! — приказал Довженко.

— Есть дым! — ответил я и резко дернул ручки привода с обоих бортов. И тут же бросился к турели, посмотреть. Легкий дымок взвился за контейнерами. Довженко приказал увеличить ход. Аэросани вихрем мчались по трассе, теперь за ними вставала высокая плотная стена дымзавесы. Теряя цель, противник рассвирепел: тяжелые снаряды стали ложиться по нашему курсу, справа и слева от саней. Лейтенант то и дело менял направление и скорость… Машину кидало на неровностях льда, на трещинах. До Лисьего Носа хватило четырех шашек. Вторая половина ушла на обратный путь.

ВРЕМЯ НАДЕЖД

С норда над заливом нависала россыпь островов. На большинстве — батареи и аэродромы. Как от гвоздя в ботинке, достается нам от тяжелой батареи на острове Соммерс. А там еще Гогланд, Родшер и два Тютерса, Большой и Малый…