Огненный дождь

 -Изыди, Буйнос! – вяло, уже без той злобы, отмахнулся Яробуй. – Не хочу я с тобой, лагодником, говорить!

– Сам ты… это слово! – обиженно сказал Буйнос. – Ну что, опять подраться хочешь?

Они уже давно препирались, почти стоя на месте, мимо проезжали базиликанские, невысокие и мелкие и торингские – тяжёлые и огромные возы, ехала охрана…

– Не ко времени, брат-витязь! – пересилив себя, с улыбкой возразил Яробуй. – Вот вернёмся обратно, в лагерь, тогда и дозволим нашим мечам побеседовать! А пока – езжай-ка вперёд. Возьми десяток или лучше два, и езжай вперёд! Боюсь, скоро могут начаться неприятности!

Буйнос скривился, словно откусил от дикого яблока, но спорить не стал. Приказ ему отдавал походный вож, вбитая чуть ли не с детских лет привычка подчиняться сыграла свою роль…

Яробуй выждал, пока серый жеребец унёс Буйноса подальше, потом только коротким взмахом ладони – подражание Лютеню и Радовою – подозвал к себе сотника Брязгу – немолодого, осторожного и опытного командира; дождался, пока его каурая кобылка затрусит рядом, приотставая на голову, только тогда заговорил:

– Ты мне что-то хотел сказать, Брязга?

– Э? – удивился сотник, задумчиво почёсывая затылок. – Нет, брат-витязь, нет. Тебе показалось!

– Да7 – Яробую неприятно было даже говорить об этом, Брязга был чуть ли не вдвое его старше, но говорить было необходимо. – Я думал, есть… Тогда скажу я! Вздеть брони, щиты – на руки! Дозор вперёд я уже послал, ты – отправь по десятку в оба крыла, десяток заслона возглавь сам. Я тут и без тебя разберусь…

– Понял, витязь! – наклонил голову Брязга. – Прикажешь исполнять немедленно?

– А что, тебе что-то мешает? – удивился Яробуй. – Конечно, немедленно! Если через четверть часа твои воины всё ещё будут здесь все, завтра ответишь перед воеводой Радовоем. Знаешь, чем это чревато?

– А то! – горько усмехнулся Брязга, уже отъезжая. – Кто ж не знает. Суров наш молодой воевода, ох и суров же!

– Но – справедлив! – усмехнулся Яробуй, вспоминая, как исхлестал его, словесно конечно, воевода после снежного городка. – Та к ты почему ещё здесь?!

Брязга выразительно взглянул на него, но всё же предпочёл не связываться, развернул коня и направил его во главу колонны. Неспешно, словно дразня витязя…

– Ух мне эти вояки! – скрежетнул зубами Яробуй, но громче окликать Брязгу не стал. Сотник в общем был прав. Куда торопиться, когда вокруг – подвластная земля и про вражьи отряды в тылу не слыхали с самой Дарии. Вернее, со времён разведки Ярослава. Тогда гардары длинным бреднем – от Тулсы до Кирифора – прошлись по лесам и весям, выдрали из укрывищ несколько тысяч акритов и стратиотов, просто мужиков, взявшихся за оружие… Больше подобное не повторялось. Яробуй был уверен, что и не повторится.

А обоз двигался вперёд – тридцать шесть возов с зерном и мясом, десять – с вином и пивом – особый груз, направлявшийся прямиком к императору Теодору. Вот как раз одна из них – высокая, тяжёлая телега, полная небольших, вряд ли на три чарки есть чего разлить, глиняных кувшинов. Базиликанцы называют их амфорами. Ехавший на облучке немолодой возничий не сдержался, подмигнул витязю:

– Хочется попробовать, государь Яробуй?

– Ты откуда меня знаешь? – удивился витязь. – Я вот тебя ни разу не видел!

– Так то я – простой воин! – ухмыльнулся нисколько не обиженный старик. – А ты – славный витязь Яробуй. Про твои подвиги скоро песни слагать начнут! Про острый ум, про могучую руку…

– Ну, уж и песни! – пробормотал смущённый и польщённый Яробуй.

– Так ты хочешь выпить, аль нет? – нетерпеливо спросил возничий.

– Так ведь – императора вино-то! – терпеливо объяснил Яробуй, начиная ощущать что что-то очень не в порядке. – Мы его тронем, а потом…

– Так ведь… Тебе разве не докладывали? – изумился возничий. – Разбилось несколько кувшинов!

– Разбилось? – немеющими губами повторил Яробуй. – Сколько?!

– Дюжина, аль чуть поболе! – подумав, сообщил старик. – Да ты не волнуйся, витязь! Мы остатки тут же и оприходовали. Сам-то не желаешь?

Вместо ответа Яробуй вдруг выдал длинную и полную чёрной ругани тирады. Только возничий зря думал, что она обращена к нему. Нет. Из-за дальнего леса выезжала, перегораживая поле, конная рать. Даже самый неопытный воин признал бы в выехавших – номадов…

5.Тархан Илепша и Яробуй. Дорога на Кирифор. Утро 13 дня месяца Березозола.

Тархан Илепша, ведущий свой род от вождей могучих и свирепых Горных Волков был в превосходном настроении, и это никого особо не удивляло. Везение всегда сопутствовало Илепше, повезло и на этот раз – его оджак – тысяча великолепных воинов –  выскочил точнёхонько на длинную вереницу торингских возов. Обоз. И охраны – сотни полторы!

– Ай, везуч ты, тархан! – оскалив зубы, скривил смуглое лицо в подобострастной улыбке сотник Абаджи. – Какая добыча в руки идёт! Клянусь крылатым Симелом и огненнобородым Айтаром, этой добычей ты накормишь своих волков!

– Мои волки лучше сражаются, когда голодные, – оскалился в ответ Илепша. – Впрочем… Волки, добыча – перед вами! Вперёд!