Огненный дождь

– Не было! – уже начав сердиться, повторил Лютень. – Мы даже мечи не обнажали. Подпоили, повязали… Они и не сопротивлялись. Разве что сотник чего-то орал там. Да разве ж кто слушал, что именно!

Посмеялись… Слегка. Радовой уже видел – совсем бесследно эта шутка ему не пройдёт. Хотя…

– Я ж как лучше хотел! – грохнув себя тяжёлым кулаком в грудь, заорал он в полный голос. – Я думал, так для всех хорошо будет! Тем паче – вои голодают…

– Ну, до голода ещё далеко! – ухмыльнулся князь Волод, с большим аппетитом поедая свиную ляжку. – Если это – голод, так я всю жизнь голодать согласен!

Волод, он и на серьёзном совете – Волод. Тупой, как дуб, такой же непробиваемый и непристойный. Ну вот кто заставляет его так жрать?! Не есть – жрать, громко, до омерзения чавкая и измазывая лицо и руки в жире и подливе?!

– Волод, хватит! – сурово сказал Буйслав, не глядя на своего Ярославского соратника. – Хватит уже… Дело – плохо! Если мы вдруг поссорились с торингами, ничто не помешает нм подставить нас под удар базиликанцев, а то и вовсе сговориться с ними и ударить нам в спину!

– Да ты с ума сошёл! – вскочил на ноги Лютень. – Торинги без нас враз полягут! Они только нашей помощью и держатся! Вон, Тангарию взяли – за большой подвиг выдают! А там в городе – я точно знаю – десяти тысяч настоящего войска не было, сплошь ополчение! Так что не надо, Буйслав, перегибать палку…

– Так я ж и не говорю, что мы поссорились! – искренне удивился Буйслав. – Я лишь предполагаю! Что ты так разнервничался, Лютень? И потом… Ты не прав, уж не обижайся, пожалуйста! Это осенью, даже в начале зимы торинги были слабы и служили лишь проводниками для нашего войска. А ты слышал, что сейчас под Девятиглавым драконом Теодора Второго – семьдесят тысяч мечей? Двадцать тысяч из них – вполне пригодные для боя ветераны! Остальные, правда – молодняк да старики, но сражаться и они умеют. И – совсем неплохо сражаться, клянусь золотой секирой Перуна! Ну, так и скажи мне, что делать, если этот обоз шёл, например, самому императору Теодору? Может, сразу повеситься?

– Конницу лёгкую – на двадцать вёрст вперёд, в лагере – войска по тревоге поднять, лагерь оный рвом окопать. Всем разъяснить, что торингам теперь верить нельзя. Ну, и для полного удовлетворения – обвинить их в ссоре! Для воинов – лишь бы повод подраться был, а нам проще жить!

Пока князь Рудевой, а это был он, изрекал свои мысли вслух, остальные потрясённо молчали. Рудевой! Тихий, на войну только за ради зятя пошедший, он сейчас оказался самым спокойным. А раз спокойным, значит – и мысли у него разумные оказались. Остальные-то больше на Радовоя злились, который их в такие неприятности затащил, а он… Он думал. И, похоже, гнев и испуг в свой мозг не запускал.

Слова Рудевоя сделали своё дело. Ожидал он, или не ожидал, они встряхнули князей и направили их мысли в правильную сторону. Правда, никто из них не воспринял всерьёз сам план Дебрянского князя.

– Ну, Рудевой! – гулко рассмеялся сам князь Буйслав. – Ты через край хватанул! Торинги, хотя бы и осерчали на нас, таких трусливых мер не заслуживают! Я ж всё это так, для смеху предположил. А ты – испужался!

Его поддержали остальные. Не смеялся только тот, кто больше других всегда отстаивал идею союза с императором Теодором, кому все эти слова – как нож по сердцу. Князь Лютень, пока остальные братья-князья смеялись и подшучивали над обиженным Рудевоем, хмурился и думал. А потом удивил всех, тихо обронив:

– Но ведь конницу и впрямь можно отправить!

Вот тут уже смеяться перестали. Рудевой… Ну, что Рудевой? Он – один из малых князей, к их советам прислушивались редко, их мнение значило мало и их судьба до конца – следовать за большими князьями. Здесь, на этом совете в шатре Лютеня таких было трое. Князь-тур Буйслав, князь-волк Волод и сам хозяин, князь-медведь Лютень. Остальные – Горислав, Первосвет, Рудевой и прочие – лишь должны были принять их решение.

– Думаешь? – это князь Волод вдруг заговорил человеческим языком, взглянул остро и совершенно трезво.

– Думаю, – коротко ответил Лютень.

– Ну, раз так думает Лютень, - протянул Буйслав, на краткий, почти невидимый миг встретившись взглядом с Володом. – Добро! Конные дозоры. И – ров. Он хотя бы воинов займёт на время!

– Застоялись! – хохотнул Волод. – И воеводы тоже!

Этой фразой князь-волк незатейливо повернул разговор в старое русло – к Радовою. Позабытый воевода встрепенулся тоскливо, прекрасно понимая – сейчас начнётся.

– Да, о Радовое! – тяжёлым, ничего хорошего не сулящим голосом сказал Буйслав. – Ну, Лютень, что здесь скажешь?

– А что сказать, виноват! – пожал тот плечами. – От остального – увольте. Он – мой брат, не мне его и судить!

– Добро, – кивнул Буйслав. – Волод?