Огненный крест

— А, ты про это. — Веселый румянец оживил бледное лицо Брианны. — Он стал меня ругать: мол, что за игру я затеяла, хочу оставить своего ребенка сиротой, раз рискую своей жизнью, как и Роджер. — Она смахнула прядь рыжих волос, что настойчиво лезла ей в рот, и слегка раздраженно улыбнулась. — Ну, я и сказала ему, что если здесь так опасно, а он не против твоего присутствия, то он что, хочет оставить сиротой меня?

Я тихо рассмеялась.

— Ты ведь здесь в безопасности, правда? — Брианна оглядела лагерь. — В тылу?

— Да. Если сражение подойдет слишком близко…

Донесся топот копыт, и весь лагерь встрепенулся. Прибыл вестник — мальчишка-адъютант Триона, запыхавшийся и бледный от возбуждения.

— Будьте наготове! — крикнул он.

— А мы чем с самого утра заняты, а? — нетерпеливо отозвался Джейми. — Что, бога ради, происходит?

Как выяснилось, на переговоры с губернатором прибыл священник от регуляторов.

— Священник? — перебил Джейми. — Квакер?

— Не знаю, сэр, — ответил адъютант. — Священник по имени Колдуэлл, преподобный Дэвид Колдуэл.

Несмотря на религиозную принадлежность посла, Трион остался непоколебим: он не может и не будет договариваться с толпой, точка. Пусть регуляторы разойдутся, и тогда он обещает рассмотреть все жалобы, предоставленные должным образом. Однако регуляторы обязаны разойтись в течение часа.

— Можешь-будешь в коробке́? — пробормотала я. Ожидание почти выбивало меня из колеи.

— Или у лисы в норе?[74] — Джейми снял шляпу, и рыжие волосы ярко вспыхнули на солнце.

Бри сдавленно хихикнула.

— Не может и не будет толпу он знать, — тихо отозвалась она в тон. — Не может и не будет… убивать?

— А вот это Трион может, — заметила я вполголоса. — И боюсь, что будет.

В сотый раз за утро я глянула на ивы, за которыми исчез Роджер.

— Час, — повторил Джейми слова адъютанта и тоже посмотрел на ивы. — Сколько еще осталось?

— Около получаса. — Адъютант, вдруг показавшийся еще младше своих лет, сглотнул и надел шляпу. — Я должен возвращаться, сэр. Слушайте пушку, сэр, и удачи вам!

— И вам, сэр.

Джейми коснулся руки адъютанта на прощание, а потом хлопнул коня по крупу своей шляпой, отправляя его в галоп.

Лагерь ожил. Люди проверяли и перепроверяли заряженные ружья, расстегивали и застегивали пряжки, натирали до блеска значки, отряхивали от пыли шляпы и крепили к ним кокарды, подтягивали и подвязывали чулки, встряхивали фляги, проверяя, не испарилось ли их содержимое за последние четверть часа.

Суета оказалась заразной. Я опомнилась, вновь перебирая бутылочки, словно бусины четок. Их названия звучали в голове, как слова пылкой молитвы. Розмарин, атропин, лаванда, гвоздичное масло…

Среди суматохи выделялась одна Бри — сидела неподвижно на камне, не сводя глаз с деревьев вдалеке. Я расслышала, как она что-то пробормотала, и обернулась.

— Что там?

— Этого нет в книгах.

Брианна стиснула руки, лежащие на коленях, будто могла усилием воли заставить Роджера появиться из завесы ивовых ветвей. Она вскинула подбородок, указывая на поле, деревья, людей вокруг нас.

— Этого, — произнесла она, — нет в книгах по истории. Я читала о Бостонской бойне в исторических книгах там и в газетах здесь. Но ни слова не видела ни о губернаторе Трионе, ни о Северной Каролине, ни о реке Аламанс. Значит, ничего не будет! — воскликнула она отчаянно. — О крупном сражении обязательно написали бы. А раз не написали… значит, ничего не будет. Ничего!

— Надеюсь, ты права, — отозвалась я и почувствовала, как холодный страх слегка отступил.

Наверное, так и есть. Ну, или произойдет мелкая стычка. Революция разразится всего через четыре года, и даже небольшие конфликты, предшествовавшие ей, были хорошо известны.

Бостонская бойня случилась чуть больше года назад. Уличная драка, столкновение между толпой горожан и взводом нервных солдат. Несколько оскорбительных выкриков, несколько брошенных камней. Первый случайный выстрел, беспорядочная стрельба. Пять погибших. Об этом писали, причем весьма предвзято, в одной из бостонских газет. Я читала ее у Иокасты; кто-то из друзей прислал ей экземпляр.

Двести лет спустя незначительный инцидент увековечили в детских учебниках, как доказательство растущего недовольства колонистов. Я оглядела готовящихся к битве мужчин. Если здесь произошло сражение, в котором королевский губернатор усмирил, по сути, мятеж налогоплательщиков, уж конечно, об этом должны были написать!

По крайней мере, так логично предположить… Я с тревогой понимала, что история просто не оценила значимость того, что вот-вот случится.

Джейми стоял возле привязанного к дереву Гидеона. Он собирался идти в бой пешим, со своими людьми, и сейчас вытаскивал из седельной сумки пистолеты, укладывая запасные заряды в мешочек на поясе. Я вдруг страшно захотела его коснуться, что-то сказать. Я пыталась переубедить себя, что Бри права, что ничего не произойдет, что никто даже не выстрелит… но на берегах Аламанса собрались три тысячи вооруженных мужчин, готовых пролить кровь.

Я оставила Брианну, которая по-прежнему сидела на камне и смотрела на лес, и поспешила к нему.

— Джейми…