Огненный крест

— Господи, Бри, — пробормотал он, уткнувшись лицом в ее волосы. — Я готов отдать все на свете, лишь бы с тобой и Джемми ничего не случилось. Страшно подумать, что моя любовь может погубить тебя… что я могу стать причиной твоей смерти… Страшно.

Сердце Роджера билось под ее щекой — ровно и уверенно. Пальцы Бри, судорожно вцепившиеся в его плечи, постепенно согрелись, и тепло проникало все глубже, прогоняя ледяной ужас, сжимавший сердце.

— Не переживай, — сказала она наконец. Роджер не мог прогнать ее тревоги, но ей хотелось утешить его. — Все будет хорошо. У меня широкие бедра, это самое важное для роженицы. Крутобокая, как кувшин!

В подтверждение своих слов Бри провела ладонью по пышному бедру. Пальцы Роджера скользнули следом.

— Знаешь, что мне вчера сказал Ронни Синклер? Он посмотрел, как ты нагибаешься за хворостом для костра, а потом вздохнул и заявил: «Хочешь расскажу, как выбрать хорошую женщину, Маккензи? Сначала оцени низ, потом переходи к верху!» Гхм…

Роджер со смехом увернулся от тычка, затем склонился к Бри и нежно поцеловал. Дождь продолжал шуршать по палой листве. Пальцы Брианны стали липкими от крови, вытекшей из пореза.

— Ты ведь хочешь еще одного ребенка? — тихо спросила она. — Хочешь точно знать, что он твой.

На мгновение Роджер опустил голову, а потом решительно посмотрел ей в лицо, позволяя Бри прочитать ответ в его взгляде. Страстное желание пополам с заботой и страхом.

— Я не… — начал он, но Бри накрыла его губы ладонью.

— Я понимаю.

Она и вправду его понимала. Единственный ребенок в семье, Брианна тоже иногда тосковала по ощущению близости и родственного тепла, но никогда не была одинока. Двое заботливых и любящих отцов; мать, любовь которой оказалась сильнее границ времени и пространства; и неожиданное прибавление в семействе, Мюрреи из Лаллиброха. Но самое главное — ее сын, ее плоть и кровь. Малыш, доверчиво прижимавшийся к Бри, центр ее мира.

Роджер, в отличие от нее, осиротел слишком рано. Едва помнил своих родителей, а после смерти старого дядюшки у него не осталось вообще ни одной родной души, никого, кто любил его — безусловно и безотчетно, — никого, кроме Бри. Чему же тут удивляться? Роджер истосковался по спокойствию и определенности — той, которую испытывала Брианна, когда баюкала своего сына.

— Я… кхм… хотел вручить его вечером… Вот, держи.

Он вытащил из внутреннего кармана плаща небольшой мягкий сверток.

— Можно сказать, свадебный подарок. — Роджер улыбался, но Бри чувствовала его неуверенность.

Она развернула ткань, и на нее взглянули черные глазки-пуговки. Кукла была одета в бесформенное зеленое платье, а ее голову венчала буйная шевелюра из рыжей шерсти. Сердце Бри застучало как сумасшедшее, горло перехватило.

— Я решил, что малышу должно понравиться. Будет обо что зубки почесать.

Брианна повернулась, и промокшая от молока ткань прилипла к груди; кожа зудела. Бри по-прежнему боялась, однако некоторые вещи были сильнее страха.

— У нас обязательно будет еще один, — сказала Бри и положила ладонь Роджеру на руку. — Не знаю когда, но обязательно будет.

Он накрыл ее пальцы своими и крепко сжал, опустив глаза.

— Спасибо, кувшинчик, — едва слышно произнес он.

* * *

Дождь разошелся не на шутку. Роджер убрал прилипшие ко лбу волосы и встряхнулся по-собачьи; с плаща и пледа полетели брызги. На серой шерстяной ткани красовалось грязное пятно, и отчистить его не удавалось.

— Господи, как в таком виде идти под венец? — шутливо поинтересовался он. — Я похож на бродягу.

— Еще не поздно, — поддразнила его Бри. Голос предательски дрогнул. — Всегда можно отказаться от этой затеи.

— Нет, нельзя. Я обречен с нашей первой встречи, — ворчливо ответил он. — Да и, кроме того, — Роджер приподнял бровь, — твой отец прирежет меня, как свинью, если я начну высказывать сомнения по поводу нашего брака.

— Ха! — Бри расплылась в широкой улыбке, и на щеке у нее появилась ямочка.

— Женщина, черт побери, тебя радует эта идея?

— Да. То есть нет! — Бри снова расхохоталась, а Роджер только этого и добивался. — Конечно, я не хочу, чтобы он тебя прирезал. Но мне приятно знать, что ради меня папа готов пойти на что угодно. Отец должен защищать своего ребенка.

Она улыбнулась Роджеру.

— Как вы, мистер Маккензи.

От этих слов у Роджера что-то сжалось в груди и жилет показался слишком тесным. Вспомнив о том, что он собирался ей рассказать, Роджер испытал холодный укол тревоги. В конце концов, представления об отцовской защите у всех разные — непонятно, как Бри среагирует.

Он потянул ее за собой в гущу деревьев — туда, где под ногами лежал душистый ковер из сухих иголок, а над головой, укрывая от дождя, нависали разлапистые еловые ветки.