Читаем Огненный крест. Бывшие полностью

Панин приводит сводную таблицу жертв опыта социалистического строительства[117]. Цифры согласованы с другими подобными исследованиями. Правдивость выводов мы можем тут же проверить. Ведь у нас на руках данные КГБ, сообщенные комиссии Шатуновской по делу об убийстве Кирова. Согласно официальной справке КГБ, с 1 января 1935 г. было арестовано 19 млн. 840 тыс. человек! Читатель, только вдумайся в эту цифру — ведь оказалась за решеткой и проволокой целая страна!!

Из этих миллионов СЕМЬ было расстреляно!! Как это вместить сознанием?! СЕМЬ миллионов мужчин, женщин и совсем юных людей застрелены в затылок! Что это, товарищ Ленин, товарищи коммунисты?!

Таблица Панина дает за эти годы ту же цифру в СЕМЬ миллионов. Нет никаких расхождений и далее, разве ж лишь в сторону занижений действительных потерь.

Итак, сводная таблица жертв опыта социалистического строительства в России.


1917–1921 гг.:

расстреляны, замучены, уморены голодом, угасли от эпидемий 6—12 млн. человек.

1922–1923 гг легли в землю от голода в Поволжье и других местностях 7,5—13 млн. душ.

1922–1928 гг.: уничтожено духовенства и активных верующих 2–3 млн. душ.

1929–1933 гг ликвидация так называемых кулаков и сопутствующий этому голод унесли 16 млн. жизней.

1934–1942 гг. (до начала войны): массовые расстрелы, гибель в лагерях от голода, непосильного труда и эпидемий унесли 7 млн. жизней.

1941–1942 гг.: из-за практического отсутствия пищи в лагерях при рабском труде умерли 7,5 млн. заключенных.

1943–1945 гг.:

погибли в лагерях военных лет 5 млн. заключенных.

1946–1953 гг.: заморены напоследок еще 6 млн. человек.


По нижнему пределу цифр (наименьшие потери) это дает 60 млн. погибших. В действительности эта цифра заметно «жирней». В нее, разумеется, не входят жертвы Великой Отечественной войны, в значительной мере обусловленные людоедской стратегией и тактикой партийного руководства, прежде всего Сталина. Общая сумма потерь России подтягивается к 100 млн. человек!! И это уже не поддается разумению. Ничего подобного человечество не знало. Господи, неужели эти цифры — 60 млн. и 40 млн.!! —

ничего не говорят нам?! Неужели мы, народ, не защитим себя даже от ничтожной толики повторения такого?..

100 млн. погибших, из них 60 млн. зверски умерщвленных в мирное время, во всяком случае, не на фронте.

А ведь мы не берем в расчет те десятки миллионов, которые остались жить в горе от утрат родных, кто рос в детских домах, на улице и без родных вообще. Мы не ведем речь и о тех, кто надорвался в «свободном» труде, кто надрывался в работе, уверенный в райской жизни завтра…

Художества «женевской» уродины простерлись в такие дали, о коих простой советский человек и примыслить не смел, даже в самом разброде воображения — ну святотатство, кощунство!

В апреле 1990 г. станет известно о лагерях и массовых убийствах заключенных в Германии и Австрии (в советских зонах оккупации), но уже, разумеется, не нацистами, а идейными ленинцами — чекистами. Не забыли изречение Главного Октябрьского Вождя: каждый коммунист должен быть чекистом? Партия и была на подхвате у чекистов во всех ее самых кровавых делах. А как иначе: теория движения в светлое завтра требует.

С рассказами о тех ужасах выступили, пожалуй, все немецкие газеты (да и не только немецкие), в том числе «Берлинер цайтунг» и «Юнге вельт».

Оказывается, «женевская» тварь приспособила для своих целей бывшие гитлеровские лагеря смерти. Вот это действительно святотатство!! За то, чтобы уничтожить эти лагеря, смести их с лица земли, и полегли десятки миллионов советских людей, а тут… можно сказать, мгновенное возрождение, но только под красным рабоче-крестьянским флагом.

«Едва последний узник нацистов покинул Бухенвальд, как в лагерных бараках появились первые жертвы НКВД. Это произошло 12 августа 1945 года».

Мир праздновал победу, а в это время в лагеря сгоняли людей, чтобы снова убивать… Нацистов там находилось куда как меньше, нежели взятых по доносам и разного рода подозрениям. За проволокой немало оказалось и 12—13-летних детей, тоже обреченных на болезни и погибель.

Таких бывших гитлеровских лагерей было задействовано одиннадцать. На весь мир известный Заксенхаузен прикрыли лишь к марту 1950 г. Надлежало предпринять все, но замести следы. Это означало одно: практически все узники были уничтожены или исчезли в Сибири.

Дематериализация людей — основное занятие чекистов со времен Ленина.

Вот свидетельства бывших узников:

«Питание… состояло из кислой капусты и хлеба… люди худели, превращаясь в ходячие скелеты наподобие узников Освенцима и Дахау. И умирали…»

«Ежедневно умирало от 30 до 40 человек… Лозунг (в Бухенвальде. — Ю. В.) «Каждому — свое» заколотили досками, но все осталось по-прежнему.

Перейти на страницу:

Все книги серии Огненный крест

Похожие книги

Битва за Рим
Битва за Рим

«Битва за Рим» – второй из цикла романов Колин Маккалоу «Владыки Рима», впервые опубликованный в 1991 году (под названием «The Grass Crown»).Последние десятилетия существования Римской республики. Далеко за ее пределами чеканный шаг легионов Рима колеблет устои великих государств и повергает во прах их еще недавно могущественных правителей. Но и в границах самой Республики неспокойно: внутренние раздоры и восстания грозят подорвать политическую стабильность. Стареющий и больной Гай Марий, прославленный покоритель Германии и Нумидии, с нетерпением ожидает предсказанного многие годы назад беспримерного в истории Рима седьмого консульского срока. Марий готов ступать по головам, ведь заполучить вожделенный приз возможно, лишь обойдя беспринципных честолюбцев и интриганов новой формации. Но долгожданный триумф грозит конфронтацией с новым и едва ли не самым опасным соперником – пылающим жаждой власти Луцием Корнелием Суллой, некогда правой рукой Гая Мария.

Валерий Владимирович Атамашкин , Колин Маккалоу , Феликс Дан

Проза / Историческая проза / Проза о войне / Попаданцы
О, юность моя!
О, юность моя!

Поэт Илья Сельвинский впервые выступает с крупным автобиографическим произведением. «О, юность моя!» — роман во многом автобиографический, речь в нем идет о событиях, относящихся к первым годам советской власти на юге России.Центральный герой романа — человек со сложным душевным миром, еще не вполне четко представляющий себе свое будущее и будущее своей страны. Его характер только еще складывается, формируется, причем в обстановке далеко не легкой и не простой. Но он — не один. Его окружает молодежь тех лет — молодежь маленького южного городка, бурлящего противоречиями, характерными для тех исторически сложных дней.Роман И. Сельвинского эмоционален, написан рукой настоящего художника, язык его поэтичен и ярок.

Илья Львович Сельвинский

Проза / Историческая проза / Советская классическая проза