Огненный волк

— Ты где? — хрипло и невнятно выговорил он, одной ногой шагнув через порог и настороженно оглядывая избушку.

Он чуял где-то близко ненавистный волчий дух, но подслеповатые кабаньи глаза не могли различить Огнеяра в темном углу. Его низкий, не шире трех пальцев, лоб собрался недовольными морщинами.

— Здравствуй, батюшка мой! — Елова устремилась навстречу гостю с ковшом холодной воды.

— Где он? Он же здесь! — проворчал Князь Кабанов, отстраняя протянутый ему ковшик, отчего вода выплеснулась на пол.

— Выпей, батюшка! — Елова опять протянула ему ковшик. — А коли гость у нас, так не со злом пришел. Войди же!

Князь Кабанов перенес через порог вторую ногу, взял-таки ковшик и стал жадно пить. Окончив, он опять принялся оглядывать избушку, даже не вытерев мокрую бороду. Огнеяр не мог больше сидеть неподвижно, словно прячась. Бесшумно поднявшись на ноги, он шагнул вперед.

— Вечер тебе добрый, Князь Кабанов! — поприветствовал он нового гостя. — Да сделает Отец Стад дни твои долгими, угодья изобильными, а потомство неисчислимым!

Если бы эту краткую речь услышал князь Неизмир, то заплакал бы от умиления: за двадцать лет своей жизни его пасынок Дивий ни с кем и никогда не был так вежлив. Походив в звериной шкуре подольше обычного, он научился ценить в человеческом мире даже вежливое обхождение.

— Ты зачем пришел? — настороженно отозвался Князь Кабанов.

Сам он был никакому вежеству не учен. Слов он знал совсем немного, и Огнеяр в душе снисходительно пожалел его: ведь Кабана никто и никогда не учил быть человеком. Даже и ходить на двух ногах он, бедняга, учился сам.

— Я пришел к тебе с миром! — внятно выговорил Огнеяр.

— Садись, батюшка! — Елова указала Князю Кабанов на охапку свежей травы возле очага.

Видя морщины на лбу второго гостя, она поспешно схватила палку и отгребла жар к другому краю очага. Приходя к ней в человеческом облике, Князь Кабанов по-звериному не любил огня и хотел видеть лес через открытую дверь.

Огнеяр выждал, пока Князь Кабанов сядет, и только потом сел сам. Сейчас он был младшим и собирался предлагать дружбу — приходилось поумерить свою гордость. Когда требовалось, он это мог.

— Чего ты хочешь? — снова спросил Князь Кабанов.

В его маленьких глазках отражалась откровенная неприязнь. Волкам и кабанам не за что любить друг друга, и Огнеяр не ждал дружелюбной встречи. И именно эту неприязнь он хотел обратить себе на пользу.

— Я хочу помочь тебе избавить твои леса от Князя Волков, — начал он, выбирая слова, чтобы ненароком не обидеть туго соображающего кабана, прости Велесе. — Старый Хромой нанес тебе и твоим детям немало обид. Он охотится в твоих дубравах, его племя пожирает твоих детей.

— И это говоришь мне ты! — перебил его Князь Кабанов. — Скажешь, на твоей морде нет крови моих детей?

— Отец Стад позволил одним племенам питаться другими, — спокойно ответил Огнеяр. — Но я никогда не убивал твоих детей, если не был голоден.

— Если так положил Отец Стад, чего же ты хочешь?

— А хочу помочь тебе защитить твоих детей от напрасных обид. Ты знаешь, что Хромой творит с людьми в твоих землях?

— Люди! — с презрением выкрикнул Князь Кабанов, и это показалось похожим на хрюканье.

Огнеяр прикусил губу, сдерживая гнев. Это презрение старого оборотня к людям вдруг обидело его так, словно речь шла о его собственном племени. А впрочем, разве это было не так?

— Однажды Хромой превратил в волков людей, а потом он доберется и до твоего племени! — сказал он не совсем то, что ему хотелось. — А его Хорсово стадо размножится так, что волки сожрут всех твоих детей. Даже тебе самому не будет покоя…

— Я сам позабочусь о себе и своем племени! — рявкнул Князь Кабанов.

Огнеяр напряженно смотрел на него, сжавшись, как зверь перед прыжком, и в маленьких глазках Кабана не светилось ни капли человеческой мысли. Внезапно Огнеяр понял, отчего люди так боятся оборотней — в ужас приводят эти звериные глаза на человеческом лице. Неужели кому-то и его облик казался вот таким же?

— Тогда позаботься, пока не поздно! — с трудом сохраняя самообладание, воскликнул он. — Твое племя многочисленно и сильно! Ты можешь заставить Хромого Волка уважать тебя и твои леса!

— А ты чего хочешь? — опять перебил его Князь Кабанов, и белый клык Огнеяра в нестерпимой досаде впился в губу.

С трудом сдерживая клокочущее в груди рычание, Огнеяр страстно желал в этот миг вскочить в волчью шкуру и вцепиться зубами в загривок этот безмозглой туши. Елова молча сидела в углу, как темная птица, и весь ее вид говорил: «Я тебя предупреждала!»

— Я хочу… — размеренно начал Огнеяр, сдерживая рычание, но Князь Кабанов не дал ему договорить.

— Ты с самой зимы топчешь мои леса! — недовольно заворчал он, не слушая Огнеяра. — Я не звал тебя в мои земли! Ты пришел вместе с твоим Хромым Князем и охотишься здесь, не прося позволения! И еще учишь меня, что мне делать! Щенок! Я сам знаю, как мне беречь мое племя!