Огненный Зверь

Детский дом в моем воображении представлял собой обычное здание в несколько этажей с частыми окнами, если и огороженное, то обычным деревянным заборчиком, ну уж точно не был похож на графскую усадьбу.

Я, не понимая, уставилась на Золотаревского. Может быть, по пути в Ясли мы заехали куда-то еще? Но его улыбка вновь сделалась счастливой и даже чуточку самодовольной, что уничтожило мои последние сомнения — это было Ясли.

— Как… — я задохнулась, не в силах подобрать нужное слово, — как красиво!

— Ты еще внутри не была, — гордо сказал Владимир Петрович.

— Но как? Почему? — у меня в голове было слишком много вопросов, чтобы я могла облачить их в слова.

— Это же для детей, — ответил он, — дети должны жить там, где красиво и ни в чем не нуждаться. Дети, которых не любят, становятся взрослыми, которые не умеют любить. А такой участи я для своих воспитанников не хочу.

— И сколько же у вас этих воспитанников? — я подошла ближе к воротам, провела пальцем по кованой розе, которая выглядела совсем как живая, у меня было ощущение, что я попала в сказку.

— На сегодняшний день не много, — вздохнул Золотаревский. — Всего сорок дев… — он вдруг резко осекся и сделал вид, что закашлялся, — сорок восемь. Видишь ли, это специализированное учебное заведение. Исключительно для детей с магическими способностями. Я ищу таких детей по всей стране.

— И здесь только сироты? — не поверила я. Может быть, для него сорок восемь сирот с суперспособностями и казались небольшим количеством, то мне наоборот стало жутко.

— Конечно, — ответил он. — Дети должны расти в семье. Я готов помочь познавать свой дар каждому, но ради этого отобрать ребенка у семьи неправильно. Здесь собраны именно те дети, которым негде жить, или же которые жили в других детских домах с куда худшими условиями.

Я не нашлась, что ответить. Я просто стояла и заворожено смотрела через ворота на этот замок.

И только потом сообразила, что прекрасный двор совершенно пуст, клумбы, цветочки, скамеечки… А где же сами дети?

— Сейчас время занятий, — пояснил Владимир Петрович на мой невысказанный вопрос.

— Они учатся магии в кабинетах? — удивилась я.

— Вот еще, выдумала, — фыркнул он. — Этому они учатся в свободное от основных предметов время.

— Основных? — снова переспросила я, чувствуя себя очень глупой.

— Ну, алгебра, геометрия, химия… Изольда, ты, что, в школе не училась?

Я удивилась еще больше, выходит, он еще и собрал здесь учителей этих предметов. Вот это размах!

Сзади раздался голос Степана:

— Звонок через две минуты.

Я резко обернулась, так как не услышала его приближения. Он стоял перед машиной, а возле его ног расположились два огромных мешка из синей шелковой ткани в золотых звездах.

— Что это? — не поняла я.

— Что-что! — передразнил меня Золотаревский, хорошее настроение возвращалось ему на глазах. — Подарки, конечно! Неужели ты думаешь, я могу заявиться в Ясли к детям без подарков? К сожалению, я не так часто тут бываю, а потому хотелось бы приносить детям радость хотя бы в свои редкие приезды.

— Понятно, — протянула я, хотя мне еще совсем ничего не было понятно, Золотаревский поражал меня все больше и больше, а о размере его состояния я уже просто перестала гадать, очевидно, оно было гораздо больше, чем я думала сначала и даже больше, чем я могла представить.

Все пространство заполнил звон, и даже когда он смолк, мне все еще казалось, что у меня в ушах звенит.

— Пора, — кивнул Степану Золотаревский, и тот открыл пред нами ворота.

Я опасливо посторонилась, когда водитель протаскивал тяжелые мешки с подарками через ворота. Владимир Петрович зашел следом.

В этот момент двустворчатые двери здания распахнулись, и оттуда посыпались дети. Вот именно, что не выбежали, а посыпались! Они бежали нам навстречу со всех ног, не разбирая дороги, кто-то что-то кричал, размахивал руками. И это называется мало воспитанников? Не хотелось бы мне попасться им на пути.

На всякий случай я отошла еще на несколько шагов в сторону.

Почти полсотни детей неслись к Золотаревскому. Именно детей, никого старше лет четырнадцати я не увидела.

Он распахнул объятия, и кто-то тут же влетел в них, остальные обступили вокруг. Владимир Петрович называл их по именам, кого-то трепал по волосам.

Маленький дурдом, вот как мне хотелось это назвать. Несмотря на свой возраст и на то, что большинство моих ровесниц уже обзавелись потомством, в роли матери я себя никогда еще не рассматривала, и даже не думала на эту тему. У меня не было младших братьев или сестер, я не умела общаться с детьми и опасалась их.

Мне захотелось отойти еще дальше.

Золотаревский же, казалось, искренне наслаждался сценой приветствия, он развязал один из мешков и начал раздавать подарки. Я не сомневалась, что их там припасено ровно сорок восемь.

— Тетя!

Голос раздался совсем рядом, но, засмотревшись, я не поняла, что обращаются ко мне.

— Тетя! — на этот раз голос был настойчивее, кто-то дернул меня за рубашку.