Огни Анютинска

вылезли на улицу. Здесь было гораздо теплее, по ощущениям градусов

двенадцать. Перед ними открылось широкое поле. Вдали, на севере,

виднелась темно-зеленая полоса леса, на юге же тянулась цепь холмов. «По-

видимому, это те холмы, которые мы пролетали», - подумал Леснинский,

еще не зная, что эта цепь холмов называется Алинской возвышенностью.

- Итак, - сказал Демихов, войдя в роль прораба, - я сейчас принесу

лом и канат, они есть в кузове. Я пойду на ту сторону, где при обычном

порядке вещей должен находиться левый борт, и, используя лом в качестве

рычага, попытаюсь приподнять грызовик. Канат мы привяжем к правому

борту, который сейчас наверху. Под левые колеса башмаки положим сбоку,

чтобы он переворачивался, а не тащился боком по земле. Ты, Андрей,

оставайся на этой стороне, бери канат и тяни его на себя со всей дури.

Дмитрий, если Вам не трудно, я бы Вас тоже попросил немного нам

помочь… Хорошо бы, если б вы вдвоем тянули канат, так больше

вероятности, что мы его перевернем.

- Да, конечно, - согласился Леснинский.

«Как приятно, пусть даже во время такой тяжелой работы, что тебя не

отвергают, не рассматривают исключительно как обузу, как лишнее звено, а

приглашают принять участие. Помню, как на уроке физкультуры в третьем

классе со мной произошло обратное. Когда уже было тепло, весной, нас

вывели на школьный двор играть в футбол. Класс поделился на две

команды. Я не понял, в какую команду меня определили, и стал пытаться

играть за первую попавшуюся. Мяч мне не доставался, я просто бегал по

полю и предпринимал безрезультатные попытки поучаствовать в игре. В

один момент кто-то из одноклассников сказал мне: «Слушай, иди в другую

команду». Я это и сделал. Стал играть за другую команду. Через несколько

минут кто-то из ее представителей тоже сказал мне: «Иди в другую

команду». Так и хотелось ответить, как обычно говорят люди, которых для

получения какой-нибудь бумажки загоняли по разным инстанциям: «Меня

оттуда к вам послали». Вернее, это сейчас, будь я на том месте, мне бы

захотелось так ответить, а тогда я ничего не сказал. Просто ушел на край

огороженной площадки и стоял до конца всей игры. Потом, по тем

временам, когда я еще не так остро все переживал, придя домой вечером в

последний учебный день на неделе, я забылся, погрузившись в приятное

времяпрепровождение, и почти не вспоминал эту физ-ру. Но этот случай

навечно запал мне в душу, и вспоминается даже сейчас, когда все уже

позади. Ведь такие события не забываются», - размышлял Леснинский,

вкладывая весь свой скромный запас физической силы в перетягивание

каната.

Через семь минут совместными усилиями грузовик все-таки был

перевернут.

- Ну что, тягач будем вызывать или бобров? – обратился Демихов к

напарнику.

- Давай бобров, - ответил тот.

Пока Демихов куда-то звонил, Леснинский обратился к Андрею:

- Извините, кого вы собираетесь вызывать?

- Бобров, - совершенно без эмоций ответил напарник, будто это было

в порядке вещей.

- «Бобры» - это название фирмы? – спросил Леснинский.

- Название фирмы, если я не ошибаюсь, «С ветерком», а бобры – это

звери такие, деревья еще грызут… - ответил Андрей.

- И… для чего они нам?

- Ну как же, грызовик наш отбуксировать до города. Только он

тяжелый, тут бобров шесть надо…

- То есть, Вы хотите сказать, что бобры будут буксировать…

- Да, - не дослушав вопроса Леснинского, ответил напарник, -

Создается упряжка из бобров, они тянут либо повозку, либо то, что надо

отбуксировать.

- Просто я видел упряжки из лошадей, но не из бобров…

- Ну, такие бобры, как в Мире Вечной Борьбы или в Обычном Мире

водятся, для упряжек не подойдут, здесь у нас бобры другие…

Демихов закончил свой звонок и объявил:

- Через полчаса они должны прийти, я сообщил им координаты. А

пока давайте сыграем в карты, в «дурака».

Из подручных материалов был сооружен столик для игры. Демихову

ужасно не везло. В трех партиях подряд козырями были трефы; Демихов же

одну за другой выкладывал на стол красные карты. Леснинский, последний

раз игравший в карты двенадцать лет назад, постоянно выигрывал. Но в

четвертой партии фортуна от него отвернулась:

- Дорогие товарищи, мне нечем крыть, - объявил Леснинский, - у

меня осталась лишь одна девятка червей.

Партию выиграл Андрей, и она оказалась заключительной. Не успев

начать следующую партию, приятели услышали откуда-то с запада

непонятный шум. Вскоре вдалеке показалось что-то фиолетовое.

В последние два дня постоянно происходило что-то решительно

необычное. Леснинский, не успевая оправиться от одного удивления, тут же

получал другое.

Перед ним стояла упряжка из шести гигантских бобров, которых,

встретив в привычном мире, можно было бы посчитать жертвами мутации.