Огни мёртвого города

— Чёрт! — ругнулся старик. — Сглупил я. Ну, ничего, если спросят, то я тебя спрашивал, как ты тут устроился и предлагал вечером вместе ночевать. Я в сто девятой палатке. Давай.

С этими словами старик отчалил. Костя посмотрел ему в след, а затем двинулся дальше.

«Как бы и ему не досталось», — подумал парень, полный мрачных предчувствий.

Подошло время обеда. Подойдя к одному из пунктов раздачи еды, парень занял очередь и получил тарелку с довольно неплохим супом. Поедая его за столом, Костя оглядывался, но соглядатаи исчезли. Этот факт почему-то не сильно обрадовал. Не зря они несколько часов ходили по пятам, чтобы так просто без всяких последствий исчезнуть. Надо бы найти Олегыча или Геннадия. Поев, Костя двинулся к вагончику своих шефов и на пути у него, словно из-под земли, выросли трое давешних бугаев. Один из них, белобрысый тип со стеклянными глазами улыбнулся дебильной улыбкой:

— Покушал, да? Вкусно?

Пока Костя соображал, что на это ответить, другой бугай схватил его за локоть:

— А ну пошли!

Парня поволокли через лагерь. Тот шел, онемев от страха и с трудом передвигая ватными ногами.

Его протащили через весь лагерь в самый край, где стояли дома. Видимо, там было, что-то вроде администрации или находился штаб охраны. Завели в один из одноэтажных домов. Идя по коридору, Костя был уверен, что видимо Олегыча арестовали, а тот показал на него. Остановились возле двери. Один из громил заглянул в дверь:

— Можно?

— Давай, — раздалось внутри.

Парня повели в комнату. Там, возле стены, на стульях и за тремя столами, выстроенными в линию, сидели люди. Шесть человек. Был среди них и Олегыч. Сидел тот на стуле, закинув ногу на ногу, и не выглядел арестантом. Скорее наоборот. Все мужики одеты в полицейскую форму. Среди них несколько молодых, но большинство — мужики средних лет. Выделялся один уже седой мужик с рожей, как у настоящего упыря. Остальные же были не лучше, и выглядели как люди, с которыми лучше не встречаться в тёмной подворотне.

Костю усадили на табурет посреди комнаты. Не успел он усесться, как начался допрос. Парню задавали самые разные вопросы, кто он, где родился-учился, домашний адрес, где встретил начало кризиса, что делал и прочее. Вопросы задавались самые разные, и это сильно затрудняло работу мозга, делая невозможным сосредоточиться. Приходилось отвечать, почти не задумываясь. Парня заставили подробнейшим образом рассказать его ходку с Митей. Когда Костя рассказывал, его по-прежнему отвлекали посторонними вопросами, вроде: был ли он за границей или есть ли у него домашние животные? Так дошли до самого конца — до разговора Славика и Олегыча. Костя рассказывал максимально подробно и честно, разумеется, умолчав только о дяде Юре, Иваныче, и о том, что он сам теперь партизан.

— Ну, хорошо, — сказал седой упырь. — А какое у тебя здесь задание?

— В смысле? — искренне удивился парень.

— В смысле, что партизанам нужно знать о лагере?

— Каким партизанам? — изобразил удивление Костя.

— А ты и не знал, что твой Славик партизан?

— Да нет… Они мародеры скорее какие-то…

— Ты и правда такой дурак, или нас дураками считаешь?

— Подождите! Их ходоки интересуют! Я не спрашивал, но по их вопросам, подумал, что они ходят где-то засаду устроить и грабить ходоков, которые в лагерь возвращаются!

— И ты им помогать хотел?

— Нет! Я их просто с Олегычем свёл! Олегыч, скажи им!

Менты посмотрели на коллегу и тот, как-то нехотя, сказал:

— Ну, да… Выспрашивали про ходоков, про тех, кто этим занимается, про хозяев квартир, расценки… Но как-то мне показалось, что эти вопросы туфта, и они сильно хотят, чтобы я их за мародёров принял. И, сдаётся мне, что они всё-таки партизаны. Но, что им у нас нужно?

Он посмотрел на парня:

— Вот ты, Костя, нам и скажи, что вам, партизанам, от нас нужно! Какое у тебя задание?

— Да откуда я знаю???

Олегыч что-то тихо сказал упырю и тот сделал знак охранникам, стоящим за спиной парня. Через секунду на него обрушился удар, сбивший Костю с табурета на пол. Подступившие здоровяки начали бить пленника ногами. Из глаз хлынули слезы, и Костя закричал от боли и страха. Через минуту удары прекратились. Сильная рука подхватила его за шкирку и поставила на колени.

— Да вы что, мужики? — захлебываясь в слезах, заревел Костя. — Какой я партизан? Олегыч! Скажи им!

— Парень, — говорил упырь. — Говори правду. Ты ведь понимаешь, что в полном дерьме. Ты ведь отсюда не выйдешь, пока нам всё не расскажешь. Будешь говорить?

— Не дури, Костя, — добродушно сказал Олегыч. — Ты ведь на стоянке с тем Славой мило чирикал так. О чем?

У одуревшего от страха и избиения парня мысли путались и не ясно было, что говорить.

— Мужики! — срывающимся голосом взмолился парень. — Да нет у меня никакого задания! Клянусь вам!

— А на стоянке ты с ним, о погоде, говорил? — спросил упырь.

— Ну ладно! Я всё расскажу! Он мне денег пообещал. Они ещё там, в том доме, когда говорили со мной, то сказали, что если я их сведу с Олегычем, то они мне заплатят.

— Сколько? — спросил упырь.