Огонь дракона

Широко устилает проспекты,

А на нём никого, нет следов,

За ночь всё замело. Но я чую,

(Нет, не носом, — звериным чутьём),

Что вновь чёрный пришёл в чей-то дом,

Он всегда души смертных ворует;

Вечно бодрствует, ночью и днём.

Мудрый ворон с ним рядом летает,

И сейчас он картавит, зовёт

На одр меня, — человек умирает;

Завывать, а не лаять я принуждён.

(Так давно повелось, испокон,-

Все мы близкую смерть ощущаем,

И людей в мир теней провожаем;

Долгим воем надрывно, печально

Погребальную песнь им поём).

И вот совершил я обряд,

Стою в подворотне уныло.

В сторожку бы надо назад

Вернуться мне. Эх, паршива

Собачья жизнь! День-деньской

Сидишь на цепи, охраняешь.

Хозяин не гладит рукой,

А пинает ногой. Проклинаешь

Прохожих заливистым лаем,

И за это потом получаешь

Кость да кашу. Доля такая,-

Верность прежде всего у собак,

Не поспоришь ты с этим никак.

Но, историю я вспоминаю;

Бабка мне рассказала её,

Когда мы на селе проживали.

Я в ту пору был малым щенком.

И сейчас стану выть я ветрам

Быль старинную, сагу про пса;

(Только им мой звериный рассказ

Ясно слышен). Начну завывать.

Посреди лесов густых

Был посёлок; жили там

Староверы, и у них

Всегда добра по закромам

Хватало; труд тяжёлый

Приносил достаток им,-

Избы выстроены вровень

С кронами высоких ив

Были. Норов строгий

Добрым людям помогал

Жить достойно; близко к Богу

Каждый из них пребывал.

Но в одной избе жестокий

Человек с семьёю жил;

Чад своих нещадно сёк он,

И жену всё время бил.

А больше всех возненавидел

Он верного цепного пса,

Пинал его, когда увидит,

И днями без еды держал.

Ох, тоска у пса была:

"За что? Ведь я же всё готов

Исполнять. Не делал зла

Никогда ему, а он…

Сколько раз я гнал волков

От избы, — спасал их скот,

И за это вновь и вновь

В благодарность, лишь сапог

Прилетает в бок. Как больно…

У-у-у! Устал я жить на свете!

Эх, собачья злая доля;

Счастья не было и нету!"

С каждым годом только хуже

Обращался с псом хозяин.

И вот уже во псе разбужен

Гнев, — рычит и дико лает

Он на всех, кого увидит.

Люто стал он ненавидеть

Всё живое; страшно злоба

Изнутри испепелила

Разъярённое животное.

Разорвать он в клочья хочет

Всех, кто на двух лапах ходит.

Гнев ужасный днём и ночью

Из души у пса исходит,-

В нём он почерпает силы.

И вот тогда от пса решили

Избавиться; скорей на волю

Выгнали, с цепи спустили.

Ночь была, когда собакин

Покидал свою деревню.

Медленно он шёл к оврагу,

Думал он, что там подремлет.

Звуки в темноте ночной

Сильней слышны: ухают совы;

Где-то лист шуршит сухой

На ветру, — слетает с кроны.

Ветви старые скрипят

На дубах, берёзах, клёнах.

И сучки порой трещат

Сломленные, — кто-то ходит…

А где-то в отдаленьи воют

Волки леденящим хором.

(Надобно мне вам сказать,

Что для нас, собак, волк — враг;

С ним, разбойником суровым,

Биться мы всегда готовы.

Сотни яростных атак

Совершают эти звери

На деревни; сеют страх

В тех, кто хрюкает и блеет.

И людей порой они

Тоже стаей убивали,-

Острые свои клыки

В глотки им вонзали.

Когда слышали мы вой

Их тоскливый, то в ответ

Лаять начинали сворой;

Выть у нас привычки нет).

А сейчас собакин взвыл

От тоски и лютой злобы.

Столько он заполучил

Тумаков от тех двуногих,

Которых он так полюбил

С детства раннего, щенком.

Эх, и как хватало сил

Выносить всё это зло?..

Страшно выл несчастный пёс

На луну, на лес, на жизнь.

Ждал он, чтобы чёрт принёс

Волков; тогда держись!

Храбро ринется он в битву,

Быть ему убитым.

Трое огромных волков

Направились в тёмный овраг,

Чтоб посмотреть, кто таков?

Кто воет? Друг, или враг?

Это был малый отряд,

А сзади осталась вся стая,-

В кустах они будут стоять,

Вестей от друзей ожидая.

И вот смотрят волки на пса,

А тот продолжает петь песню,

И в ней просит он небеса

Забрать его дух в поднебесье.

Тоскливо и страшно звучала

Мелодия скорби и гнева.

И вдруг стал другой запевала

Псу подпевать; справа, слева

Завыли в лесу волки серые…

Сплочённая стая идёт вновь в набег,

К жилищам двуногих ведёт их злой пёс.

Он знает, где ставят коней на ночлег,

Где держат свиней; чутко чувствует нос

Знакомые запахи. Помнит собакин

Все двери, заборы и ставни.

(Ум есть в собаке, такой, что с волками

В сравненье никто не поставит).

Подкрались к амбару; потом ближе к хлеву,

И подкоп под него подкопали.

Забрались оравой туда, и за дело! -

Трёх жирных козлят растерзали;

А за ними корову с телёнком.

Устроили праздник кровавый,

Насытили плотно утробы;

И в лес поскорее умчались, петляя.

Легко добывала добычу та стая,

Три месяца в страхе деревня была;

Такого крестьяне ещё не видали,

Так часто их скот воровать никогда

Свирепые волки не умудрялись.

"Нечистая сила сюда замешалась,

Прогневали Бога мы; это не звери…" -

Такие слова иногда раздавались

Среди населения староверов.

Всем миром решили, чтоб в ночь оставались

На карауле с ружьями люди,

Но даже при этом волкам удавалось

В хлевах и курятниках набедокурить.

Звери лесные людей не боялись.

Три месяца шла эта волчья война;

Налёты зверей, не смотря на потери,

Не прекращались. А когда старика

Загрызли они, (главу той деревни),

То люди решили уехать оттуда:

"Проклятое место! Здесь только худо

Будет преследовать нас; нет добра.

Спустил сатана с цепи силы зла!"

Вот что покойница-бабушка мне

Поведала, когда я был малым щенком.

А сейчас я ветрам эту сагу пропел,