Ограбление по «гениальному» плану

— Исключительно в случае задержания преступников, — сухо отверг мой аргумент Чарльз. — Совершенство моего плана гарантирует лицам, взявшимся за его воплощение в жизнь, стопроцентную личную безопасность. Итак, могу ли я, в конце концов, рассчитывать на ваше содействие?

Мы в знак согласия кивнули.

Уточнение деталей налета возобновилось в ходе нашей следующей воскресной встречи на квартире Чарльза. Нам с Мелом было объявлено, что отработка плана близка к завершению и ограбление банка намечено на пятницу.

— Ряд пунктов все еще нуждается в предварительном обсуждении, проинформировал нас хозяин квартиры. — Гарри, в состоянии ли ты до пятницы добыть ружье?

— По окончании тренировки ружья запираются в специальном стеллаже, и мистер Дженнер в пять отправляется домой. В ближайший четверг, пообещав ему, что перед своим уходом положу ружье на место, я наверняка получу у него разрешение на дополнительные тренировочные выстрелы. Так как последующие занятия состоятся лишь через неделю, проблемы со своевременным возвращением ружья на место попросту не существует.

— Великолепно. Теперь, мальчики, к вопросу о колесах. Наиболее приемлемый вариант — машина Мела. Непосредственно для налета нам следует воспользоваться угнанной машиной, в которую мы переберемся из автомобиля Мела где-нибудь в центре Лос-Анджелеса, часа за два до входа в банк. Я заготовил приспособление для включения зажигания.

— А как насчет Фаста — неужто он задействован? — живо поинтересовался Мел.

— Я принял все необходимые меры, — поспешил заверить его Чарльз. — Для нашего сбора в канун налета арендован подвальчик пустующего магазина в японском квартале города.

При этих словах Чарльз всучил нам полоски бумаги с адресом.

— Возможно, Фасту придется покорпеть над каждым из нас часокдругой, поэтому, ребята, попрошу без задержек — в десять утра в пятницу.

— А как обстоит дело с пистолетами? — деловито осведомился я.

— Три автоматических пистолета, а также запас патронов, портфели и мешки уже находятся в магазинчике.

Исчерпав свои вопросы, мы с Мелом, опустошенные, жалкие, в плохом расположении духа отправились рано, как никогда, восвояси.

В среду за завтраком, небрежно скользя глазами по страницам «ЛосАнджелес тайм», я вдруг наткнулся на прелюбопытное объявленьице, извещавшее о том, что Бенджамин Фаст, знаменитый гример, лауреат премии Оскара, улетел самолетом на восток страны — на похороны родственника. Теряя по дороге остатки скудного заряда самообладания, я пулей полетел к зданию физического факультета, где по расписанию должны были проходить занятия у Чарльза, и перехватил его в холле.

— Каковы будут комментарии гениального стратега вот к этой заметочке? — язвительным тоном потребовал я ответа у товарища.

Взиравший на меня с иронией Чарльз покровительственно усмехнулся:

— Старина, ослабь свои пружины. Речь идет о прикрытии, понадобившемся для того, чтобы объяснить отсутствие Фаста в студии.

Цепляясь, подобно утопающему, за соломинку, я осведомился:

— Не стоит ли нам еще раз встретиться, чтобы обстоятельно, со всех сторон, обмозговать эту авантюру с банком? Чарльз отрицательно покачал головой:

— У нас впереди целый вагон времени — те часы, когда Фаст займется нашим гримом.

Пятница началась для нас с того, что мы прогуляли лекции.

Припарковывая автомобиль Мела поблизости от дома по указанному адресу, мы с атлетом испытали микрошок: прямо через дорогу располагалось местное отделение полиции.

Витрины пустующего магазинчика были замалеваны краской, сквозь которую прочитывалась надпись — «Японский антиквариат». В ответ на наш стук дверь в подвальное помещение, лязгнув ржавыми петлями, отворилась, и Чарльз жестом пригласил нас внутрь. Мы очутились, по всей видимости, внутри бывшего склада, потому как повсюду беспорядочно громоздились картонные коробки. Две раскладушки, три складных стула из квартиры Чарльза, картонный столик с бумажными тарелками и стаканчиками, кипы специализирующихся на уголовной хронике журналов все это придавало помещению вид пристанища. На одной из раскладушек с детективным журналом на коленях неуклюже примостилась тщедушная, насупленная и неопрятная личность — мужчина лет шестидесяти. Отложив в сторону журнал, он с явным презрением сверлил нас колючим взором.

— Джентльмены, минуточку внимания! Разрешите представить вам мистера Бенджамина Фаста, — отрекомендовал его Чарльз.

Всматриваясь в изможденное, небритое лицо худосочного человечка, я не мог воздержаться от вопроса:

— Этот человек находится здесь добровольно?

— Естественно, нет, — нарочито спокойно проговорил Чарльз, — в среду вечером, совершив вторжение в его холостяцкие апартаменты, я доставил его сюда под дулом пистолета. Затем, представившись его приятелем, я набрал номер студии, сообщив, что знаменитый гример спешно отбыл на похороны родственника.

— Но за похищение людей положено пожизненное тюремное заключение! — срывающимся голосом воскликнул Мел.