Ограниченный контингент

В наушниках голосом Камимуры испуганно заверещал стрелок-радист:

– Ватанабэ – сан! Сзади, сзади! Смотрите!

Огромная белая чайка, раскинув гигантские крылья, пикировала на самолёт. Вцепилась когтистыми лапами в самолётные крылья, отклонила назад чудовищную голову – и ударила черным клювом в кабину.

Брызгами разлетелся фонарь.

Клюв раскаленным гвоздём проникал всё глубже. В самое сердце…

* * *

…Милицейский наряд Петроградского райотдела доставил в приемный покой психиатрической больницы жутко грязного бомжа с азиатской внешностью. Тот не отвечал на вопросы, а только кланялся и бормотал какой-то бред.

– Сумимасэн! Мосивакэ аримасэн, Ватанабэ-сан!…

… Кейсуке Ватанабэ умер в самолёте.

Через два месяца японские партнеры по формальному поводу разорвали контракт с Питерским фольгопрокатным заводом.

Август 2013 г.

Гордость бриттов

В девяносто четвёртом начали мы познавать Европу. А она – нас. Тогда в Англии русские были в диковинку. Ещё не хлынули в туманный Альбион фекальные массы скупщиков графских особняков, баронетских титулов и футбольных клубов с названием вовсе не «Шинник». Немытый Рома Абрамович носил за хозяином «Логоваза» портфель с баблом, юный Дерипаска лично ездил на стрелки с саяногорскими бандосами, а Вексельбергу хватало своих яиц, и не надо было одалживать их у Фаберже.

Рулили красные директора. Которые были в загранке один раз в жизни – в Монголии на обмене опытом по разведению овец. Этим-то ушлые ребята (сплошь наши эмигранты) и воспользовались.

На все крупные металлургические и горные комбинаты пришли приглашения на участие в семинаре «Россия и Европа: новые горизонты». За неслабую сумму в семь тысяч фунтов предлагалось провести шесть дней в Лондоне с обширной деловой и культурной программой – от лекций в Оксфорде до ужина в Британском музее.

Все и купились. Это сейчас ясно, что стоимость поездки задрали раз в десять. А тогда думали: один раз живём, вдруг алкаша Ельцина коммуняки скинут, железный занавес и всё такое. Тем более – бабки не свои, комбинатовские…

Из Москвы вылетел Ил-86, под завязку набитый металлургами с Урала и из Череповца, золотодобытчиками из Якутии, угольщиками из Казахстана. Ну, и питерские алюминщики. Директор Валерий Никитич, орденоносная краса и гордость советской цветной металлургии, взял с собой Марата за некоторое знание нерусских языков и стойкость в распитии спиртосодержащих жидкостей.

Полёт традиционно превратился в безудержную пьянку с блеванием в проходах и прихватыванием хихикающих стюардесс за попки. Бортпроводницы ничем не рисковали – половина ВИП-пассажиров была совершенно безобидна по причине возраста, вредных условий труда и нетрезвого состояния. Она повизжит, а дедушкам приятно.

В аэропорту Хитроу нашу банду быстренько провели через контроль и на автобусах доставили в центр Лондона. Название отеля за давностью лет забылось, но был он пятизвёздочный и оснащённый вышколенной прислугой. Часть которой наверняка после этих событий оказалась в дурдоме на реабилитации. Потому что никто из приехавших не мог понять, зачем вместо ключей выдали какие-то кусочки пластмассы, многие первый раз в жизни увидели биде, а на языке Шекспира говорили единицы. Да что там по-английски – некоторые якутские и казахские товарищи и по-русски матерились с трудом.

Древняя бухгалтерша питерского завода, которая помнила Урицкого задроченным тинэйджером, ухитрилась подложить упитанную свинью, заказав Никитичу с Маратом один двухместный номер на двоих. Типа, сэкономила сотню фунтов (При общей стоимости 14 тысяч. Идиотка, что скажешь). В те времена это было в России в порядке вещей, в командировке в каком-нибудь Дальнодрищенске приходилось и в восьмиместных номерах жить.

Марат понял, что здесь что-то не так, когда у седого джентльмена за стойкой глаза полезли на лоб: он никак не мог понять, кто из этих двух колоритных русских геев пассивный. Деньги были немедленно доплачены, номера разделены.

И понеслись незабываемые дни. Для начала на семинаре в Оксфорде бывший премьер-министр Объединенного Королевства прочитал трёхчасовую лекцию, смысл которой сводился к следующему: ежегодно из стран СНГ вывозится капитал в сумме сто пятьдесят зелёных миллиардов. Какая вам на хрен помощь ещё нужна, дорогие товарищи?

На этом официальная часть конференции и закончилась. Дальше были экскурсии и познавательные поездки. Особенно запомнилось, как в Тауэре двое наших гонялись за солидным дядей в средневековом костюме, требуя оставить автограф на початой бутылке «Бифитера», крича при этом: «Гляди, это его фота на джине пришпандорена!»

Дяденька из Липецка с пеной у рта спорил, что вороны такими толстыми не бывают (знаменитым Тауэрским вОронам, как известно, в день скармливают по паре кило мяса), и забился на бутылку, что это крашеные гуси. Спор кончился ничем: поймать гуся-ворона не удалось. Но поседела птица точно.

Хорош был ужин в Британском музее, под сенью гигантского динозавра.

Но апогей – это, несомненно, коктейль-пати в музее восковых фигур мадам Тюссо (естественно, закрытого по такому случаю для обычных туристов).