Охота на маску. Разбивая иллюзии

– Не очень умные люди есть везде, – ответил я, открыв дверь машины. Итагаки в этот момент залезал на водительское сиденье. – В России меня, вон, тоже пытались похитить. И тоже, как вы понимаете, неудачно. Да и в Японии дураков хватает. Я благодарен вам за помощь. Пусть вы и говорите, что долгов нет, я запомню эту историю. Всего хорошего, господин Урук.

Подобрав своих людей с Рейкой в какой-то забегаловке, где они сидели рядом с черным входом, направился прямиком к Хранилищу. Туристическое настроение было убито напрочь, и сейчас надо мной властвовало исключительно рабочее. Хотелось побыстрее завершить местные дела и свалить домой. А ведь если в Хранилище найдется множество полезных артефактов, придется когда-нибудь возвращаться, чтобы это все вывезти… С другой стороны, а зачем? Получить ячейку в Хранилище не так уж и просто, и если там ничего не будет храниться, ее просто заберут. Ладно, в любом случае самое ценное нужно будет забрать – не ездить же сюда каждый раз, когда это «что-то» потребуется?

Вход в Хранилище был выдолблен в скале. Причем не на уровне земли, а гораздо выше. Так, чтобы подойти к нему, сначала надо было подняться по огромной лестнице, которую тоже выдолбили в той самой скале. Но это ерунда, меня больше заинтересовал Персеполь. Раньше я думал, что это руины, типа туристическая достопримечательность, ан нет, как выяснилось, Персеполь уже лет семьдесят как восстановили и используют в качестве огромного храмового комплекса. Может, в древние времена это место и тянуло на город и даже столицу, но по современным меркам данное сооружение – не более чем большая крепость.

Прихожая Хранилища, назовем это так, представляла собой огромный пустой зал, в котором по углам стояли столы, а за ними сидели жрецы в одеждах, напоминающих туники. Белые туники. Стены зала были, понятное дело, каменные, но у стены напротив входа выделялся прямоугольник другого цвета, рядом с которым из пола росли прямоугольные каменюки. Рядом с ними стоял еще один жрец, смуглый, как и все персы, к нему-то мы и направились.

– Прошу прощения, – обратился я к нему. – Вы говорите по-русски?

– И на французском, и на английском, и на японском, и на многих других языках, – ответил он с улыбкой.

На русском ответил.

– Прошу прощения, если сморозил глупость, – улыбнулся я вежливо.

– Нет-нет, не стоит, – приподнял он руки. – Ахура-Мазда свидетель, ваш вопрос не был глупым.

– Я рад, – кивнул я. – Но давайте к делу. Мы тут, чтобы посетить Хранилище, но есть небольшая проблема – наши родители мертвы. Сам я здесь никогда не был, сестра была, но давно. Она и сейчас-то ребенок, а тогда и вовсе… – вздохнул я.

– Соболезную, дети, – склонил голову жрец. – Помнит ли ваша сестра, какую именно ячейку они посещали?

– Рейка? – посмотрел я на сестренку.

Русский она, с горем пополам, знала, пусть и не так хорошо, как немецкий, так что, о чем говорит жрец, должна была понять.

– Я не помню, братик, – ответила она на японском, прижавшись ко мне еще сильнее.

Ей вообще здесь, похоже, не очень нравилось.

– Она не помнит, – пояснил я жрецу.

– Что ж, это не проблема, – ответил он бодро. – Просто приложите руку к этому камню и немного подождите.

Первым моим порывом было положить руку на камень, но потом я вспомнил отношение ко мне Этсу и не рискнул. Рафу не стал бы разделять нас с Рейкой или блокировать мне доступ… Точнее, делать его исключительно для себя, Этсу и Рейки, а вот моя горе-мамаша могла. Втайне от Рафу, конечно, но могла.

– Рейка, положи ладошку на камень, – обратился я к сестре.

Что она, самую малость неуверенно, и сделала. После чего рядом с камнем со стороны жреца появилось голографическое окно, в которое он несколько секунд тыкал пальцами.

– Отлично, – произнес жрец. – Можете убрать руку, юная леди. Теперь вы, господин.

– А это обязательно? – уточнил я, прикладывая руку к камню.

– Девочка несовершеннолетняя и, по вашим же словам, Хранилище посещала только она, – сказал он, параллельно возясь с экраном. – Мы как минимум обязаны удостовериться, что вы ее брат. Хм, – бросил он на меня удивленный взгляд.

– Что-то не так? – напрягся я, стараясь этого не показывать.

– Нет, все в порядке, – ответил жрец. – Я отправил запрос, так что через пару минут к нам подойдет человек, который проводит вас к ячейке хранения. А сейчас, господин, позвольте уточнить, как к вам обращаться?

Странно, что он спросил об этом сейчас. В принципе, мог бы и вовсе не спрашивать.

– Аматэру Синдзи, – ответил я.

– В таком случае, господин Аматэру, я обязан сообщить вам, что конкретно у вас есть доступ в еще одну ячейку.

– О как… – пробормотал я. – И чью?

– Рода Мейкшифт, – ответил жрец. – Ныне, насколько я знаю, уничтоженного.

– Мной и уничтоженного, – кивнул я. – Что ж, я вас понял. Сможет сопровождающий показать и эту ячейку?

– Конечно, господин, – ответил он. – И сразу говорю – мирские разборки не интересуют служителей богов. Во всяком случае, тех, кто достаточно приближен к ним, чтобы работать в Хранилищах. Так что информация о вашем доступе в ячейку Мейкшифт не станет достоянием общественности.