Охота на вампиров

Например, когда я расследовала дело маньяка Иртышова, настоящей болью для всей следственно-оперативной группы стали предъявления маньяка на опознание жертвам его гнусных преступлений — маленьким детям.

Для опознаний мы располагали тесным и узким помещением, где втроем-то было не разойтись. Если посадить «подставных» на стулья у стены, то любой вошедший тут же носом утыкался прямо в сидящих. Мы с операми тринадцатого отдела переквалифицировались в детских психологов, часами уговаривая мальчишек ничего не бояться. Оперативники увещевали их показать на злодея, если ребята его узнают; обещали, что они будут за дверью и, если что, сразу прибегут на помощь… Не то чтобы мы боялись каких-то эксцессов со стороны Иртышова, просто так успокаивали детей, уже в коридоре начинавших плакать и трястись. Я заверяла малолетних опознающих, что во время всего опознания буду держать их за руку, говорила, что они могут не объявлять вслух, что узнали кого-то, достаточно сказать об этом на ухо мне и понятым…

Может быть, детям было бы спокойнее во время опознания находиться рядом с родителями. Но от участия родителей мы отказались после того, как первые две мамы не смогли сохранить самообладание и бросились на Иртышова. Одни оперативники оттаскивали мам, другие прикрывали грудью маньяка: не хватало нам только смертоубийства во время следственных действий…

Мальчишки выслушивали все это очень внимательно, кивали головами, соглашались, дрожащими голосами говорили, что никого не боятся, но, войдя в комнату, где на стульях сидели трое мужчин и среди них злодей, все равно пугались. И либо громко заявляли, что никого не узнали, либо выкрикивали, что злодея тут нет. А выйдя в коридор, бросались к маме или папе и, показывая пальцами на дверь комнаты, откуда только что вышли, захлебывались: «Он там! Там! С краю сидит, справа!»

Как бы помог нам во время этих опознаний специальный зал, в котором дети находились бы за стеклом и были уверены в том, что страшный злодей их не видит и не слышит…

Но бывают случаи, когда для качественного опознания не нужно никакого специально оборудованного просмотрового зала. Это если опознание проходит не по внешности, а, например, по запаху. Редко, но бывает.

А еще — когда опознание проводится… животными. А что? В сельской местности, где происходят похищения скота, это не редкость. Замечательный следователь, а в последующем преподаватель Института усовершенствования следственных работников, ныне покойный Игорь Евсеевич Быховский долгие годы собирал забавные казусы из практики следователей, приезжавших повышать квалификацию. И был в его коллекции такой перл: выдержка из протокола опознания, в ходе которого колхозники — пострадавшие от хищения скота — предъявлялись изъятой у подозреваемого корове. Подозреваемый утверждал, что купил корову на ярмарке. Но опознающая опровергла его лживые измышления, «приветствовав своих хозяев радостным мычанием».

Однажды с помощью предъявления хозяев на опознание собаке было раскрыто серьезное преступление. В 1961 году в Иркутской области сторожиха, вместе с мужем охранявшая контору монтажного треста, прибежала в три часа ночи в милицию и закричала, что кассу грабят неизвестные. Оперативная группа обнаружила в конторе связанного проводом сторожа, он стонал и жаловался на головную боль. Касса была взломана, похищена крупная сумма денег. Сторожа увезли в больницу, а его жена стала давать показания. Сначала неизвестные связали сторожиху, потом пошли в кассу, и она слышала, как ломали сейф.

Сторож же и на допросах продолжал жаловаться на головную боль и заявлял, что ничего не помнит — не только обстоятельств происшествия, но и даже где и когда он родился.

Работников уголовного розыска насторожили две вещи: во-первых, исчезновение замка, на который запиралась входная дверь кассы. Зачем преступникам надо было уносить замок с места происшествия?

А во-вторых, исчезновение собаки-дворняжки по кличке Грозный. Можно было предположить, что ее убили преступники. Но не стали же они прятать труп дворняги?!

Опера пошли по проторенному пути: стали устанавливать связи потерпевших сторожей. И выяснили, что у сторожа есть задушевный друг Кушнов, который, по оперативным данным, незадолго до ограбления что-то зачастил к сторожу в гости. Тем не менее сторож категорически отрицал знакомство с Кушновым. Домой к Кушнову был послан сотрудник милиции. Навстречу ему из дома выскочили две собаки, и жена Кушнова отозвала собак, упомянув кличку одной из них — Грозный. На вопрос о том, откуда у них эта собака, Кушнов ответил, что нашел ее на улице и что никакого сторожа он не знает.