Охота в атомном аду

В общем, по-любому шлак, хотя для тогдашнего сельского дома самой читающей в мире страны не так уж и мало – два справочника, один том революционной классики (хотя не знаю как вы, а я «Школу» Гайдара во все времена читал с удовольствием, в отличие от некоторых других его более поздних произведений), а остальное просто «массолит», сиюминутные творения каких-то там советских халтурщиков, про которых наверняка забыли несколько лет спустя, даже там, где никакой атомной войны не было…

А ещё в доме были трупы, а точнее, то, что от них осталось. В этой комнате и за стеной, в соседней, там, где были печь и плита.

Всего в этой избе обнаружилось четыре серо-коричневых скелета в бурых ошмётках тряпья. Поскольку кости лежали во вполне естественных позициях и цвет их был однороден с тряпьём, покойников явно никто не трогал, хотя то, что остатки плоти с костей когда-то подъели грызуны, черви и прочие насекомые, исключать было нельзя.

Общая диспозиция была такая. Два черепа в комплекте с костями – на ржавых кроватях с шарами на спинках и провалившимися металлическими сетками в большой комнате. Фрагменты ещё одного скелета, поменьше (ребёнок или подросток?), лежали на печке в соседней комнате. А останки ещё одного человека были ссыпаны на полу, в самом дальнем углу той же комнаты. То ли этот, крайний покойник там и умер, то ли, помирая, упал туда.

Хотя нет, скорее, мертвяк всё-таки сидел на полу. Перед его останками стоял потрескавшийся, когда-то лакированный стул, с двумя, буквально влипшими в доски сиденья пожелтевшими и покоробившимися от влаги журналами «Работница». Смахнув с них слой серо-коричневой пыли, я увидел, что один был № 4 за 1962 год, на всю правую половину обложки было фото с первомайской демонстрации с довольными лицами людей, цветами и украшенным лысо-бородатым профилем товарища Крупского (больше известен как В. И. Ленин) знаменем. А слева была напечатана ещё и стихотворная строчка: «Шагает весна по просторам земли. Разливом знамён горизонт обнимая. И ширится песня, подобная грому. Мир миру! Да здравствует Первое мая! А. Сурков». Вот, мля, и доборолись за этот самый мир, да так, что в нём десять лет спустя кого-то живого найти – и то проблема, мать его так…

На обложке второй, июньской «Работницы» за 1962 год, сюжет был завёрнут несколько попроще – просто до безобразия заретушированное фото вполоборота какой-то неестественно счастливой туристки в коричневой куртке, с зелёным рюкзаком за плечами и в смешной белой панамке с мохнушками, на фоне каких-то гор…

Что сказать – не простые люди тут жили, раз даже популярный женский журнал выписывали, что для села нечастое явление. Не простые, но не продвинутые, поскольку продвинутые вольнодумцы тогда разный там «Новый мир» читали. Хотя это я, честно говоря, сильно загнул, спрашивается – откуда в заштатном посёлке «Новый мир», который и в столицах-то было не достать? Разве что в читальном зале районной библиотеки…

Отлеплять от стула журналы я не стал, тем более что рядом с ними стоял покрытый снаружи и внутри жирной грязью гранёный стакан. Решил перед смертью выпить и чего-нибудь почитать? Культурный был. Оптимист… Хотя, если судить по тому, что именно тут читали, скорее всё-таки оптимистка… Лично мне трудно представить нашего среднестатистического мужика, который стал бы читать «Работницу» – разве что от полной безнадёги или спьяну…

А в общем, было похоже на семью. Савичевы умерли все, осталась одна Таня? Хотя нет, здешняя Таня тоже явно померла и никаких дневников после себя не оставила… Правда, определять, кто здесь мужчина, а кто женщина у меня не было никакого желания, но и так стало понятно, что, где они жили, там и умерли…

Причём те, кто сюда потом заходил, не пытались остаться в доме. И даже, похоже, по углам не насрали, что удивительно… У печки обнаружилась приличная поленница безнадёжно сгнивших дров, в кухонном шкафу осталась нетронутой посуда и даже вполне целая на вид керосиновая лампа. Ведь зимой же вполне могли бы здесь жить, просто выкинь трупы и топи печь, благо есть чем, какие проблемы? Но, как говорится, – увы. Странно. Чего-то испугались? Всё может быть…

Поскольку всё с этим было ясно, я отряхнул руки и вышел наружу, на солнышко. По идее, где-то здесь у них должны были быть и школа, и клуб, и поселковый совет, и медпункт. Но по здравом размышлении в остальные дома посёлка Змеищево можно было даже не соваться. Поскольку я найду там то же самое – останки давно покинувших этот мир жителей посёлка и их скромного быта.