Охотничьи были. Рассказы об охотниках и рыбаках

Еще несколько лет назад пройти к озеру через болота было не просто. И неудивительно, что, помимо болот, его окружали всякие россказни.

Нужно было проверить, что это за озеро. Однажды с товарищем мы отправились на его розыски. Рассказанный нам маршрут оказался правильным, и мы быстро вышли к нашей цели. Довольно узкое, длинное — больше километра — окруженное густым смешанным лесом, озеро ничего особенно дикого в себе не содержало.

Неподалеку от места, к которому нас вывела тропа, мы обнаружили шалаш. В шалаше на подстилке из хвои лежали рыбаки — подростки лет по пятнадцать — Петро и Ваня. Ребята «переживали».

Случилось же вот что. Поставили они жерлицу — простую снасть, употребляемую для ловли щук. Шнур был прочный, живец бойкий. Ну, решили рыбаки, будем с добычей!

И верно: щука клюнула. Леска с рогульки быстро сбежала — надо тащить.

Потащили — да не тут-то было! Ребята тянут к себе, рыба к себе. И неизвестно, кто кого перетянет. Тут пришла им в голову несчастная, как позже стало ясно, мысль. Отломили они кончик палки, к которой была привязана рогулька и скоренько обмотали леску вокруг березы. «Теперь не уйдет!»

В этом и была их ошибка. Пока они держали леску в руках, еще была возможность, так сказать, парировать рывки крупной рыбы. Тут же, хотя и крепок был шнур, — ребята показали обрывок, — а лопнул, как гнилая нитка.

Ребята вышли из шалаша и показали нам березу. Мы с уважением посмотрели на ее толстый, белый ствол, ощупали его и согласились: действительно, если к этой березе привязать пудовую щуку, пожалуй, береза устоит. А шнур — нет, не выдержит.

Ограблены

Приближалась длинная осенняя ночь. Быстро темнело. Вдвоем с Андрюшей, местным жителем, мы готовились к ночлегу. Рубили и носили хворост. Доставали из кустов занесенные туда половодьем чурбаны и коряги. Кипятили чай. Устраивали постели из елового лапника.

Местом для ночлега мы выбрали узкую, слегка наклонную площадку над рекой. Под нами в двух-трех метрах тускло блестела вода. Над нами тянулся крутой склон, заросший молодым ельником и пихтачом. Склон однотонно шумел под ветром, проносившимся где-то вверху. У костра было тихо. Только изредка, увлекаемый слабым током воздуха, густой дым лез в лицо, заставляя слезиться глаза.

В воде у самого берега шевелилась посаженная на кукан щука. Она только недавно попалась на спиннинг, и мы радовались, что тройник совсем ее не повредил: проживет до утра.

Внезапно в реке что-то сильно плеснуло.

— Рыба? — спросил я, переставая подбрасывать дрова в костер.

— Нет. Посмотрите-ка, — ответил Андрюша.

В вечерних сумерках я увидел, что от противоположного берега плывет что-то черное.

— Выдра, — пояснил мой спутник.

Мы с интересом наблюдали, как животное быстро плыло к нашему берегу. От его головы в обе стороны расходились две волны, журча и смолисто поблескивая.

— Вот шпарит! — восхищенно воскликнул Андрюша. — Прямо что твоя торпеда!

Я не успел ответить. Выдра скрылась в тени нашего берега. Снова повторился сильный всплеск. И только тут Андрюша вспомнил: «Щука!» и бросился к воде. Но было поздно. Щуки уже не было. Не было и нахалки-выдры, утащившей нашу единственную добычу.

Сколько щук

Я рыбачил на Сылве, в зоне подпора Камской ГЭС. Удил с большого плота, осевшего на мели у берега. Клевали окуни, подлещики, плотва.

Недалеко от меня плескалась щука. «Хорошо бы ее изловить!» — подумал я.

У меня было две щучьи удочки. Я быстро насадил на тройники двух окуньков, и вскоре недалеко от плота заныряли увлекаемые живцами два поплавка.

Тут как раз набежала дождевая тучка, хлынул крупный дождь. Пока я пережидал его под плащ-палаткой, прошло минут двадцать. И за это время поплавки щучьих удочек исчезли.

Схватил я удилища, подсек — чувствую: и на той, к на другой удочке крупная добыча.

Начал я водить и по положению лесок заподозрил: что-то тут не так. Если мысленно продолжить лески, они сходятся в одной точке.

Пока соображал — один из тройников вылетел из воды. Стал я водить рыбу на одной удочке. Но леска рванулась — и вылетел второй крючок.

Так я и не узнал — сколько было щук?

Сила рефлекса

Был у меня приятель — Сергунька. Рыбу удить любил до самозабвения. Бывало, сидим у костра, пьем чай или закусываем. Удочки, понятно, заброшены, удилища воткнуты в берег.

Стоило только крикнуть: «Сергунька! Клюет!» — как он, через костер, через котелок с кашей, все сокрушая на пути, мчался к воде, хватал удочку и подсекал изо всех сил.

Обычно попадалась мелкая рыбешка. Тогда, выдернутая из воды, она летела так далеко, что найти ее в густой траве оказывалось подчас невозможным. Случалось и другое…

Однажды на Сергунькину удочку клюнуло что-то крупное, может быть, язь, а может быть, окунь. Конечно, по своему обыкновению Сергунька попытался бросить рыбу через голову.

Леска не выдержала. На взбаламученной воде запрыгал, быстро удаляясь от берега, поплавок. И тут наш Сергунька, в чем был, прыгнул в воду и ухитрился-таки схватить обрывок лески. Но рыба успела освободиться от крючка.