Охотник за судьями

— Откуда мне… Ну, надо полагать, что да. Его Величество явно думает именно так. Поселил ее во дворце, теперь там кишат королевские байстрюки. Ее Величеству это наверняка не по нраву. Она небось не видит их из-за этих своих громадных португальских юбок и все время о них спотыкается.

— Я сам байстрюк.

Балти вздохнул:

— Как-то я сегодня с каждым словом сажусь в лужу.

— Не надо извиняться.

— Вообще-то, я так и знал. Байстрюк вы и есть. Швырнули в меня эту чертову гадюку. Обращаетесь со мной как с деревенским идиотом.

— Ну вы ведь и правда отчасти глуповаты, скажете — нет?

— Может, это у вас тут в лесах я не в своей стихии. В Лондоне, среди цивилизации, я весьма неглуп, уверяю вас.

— Ce n’est que la verité qui blesse[28].

— А как это вы знаете французский? И латынь? И цитируете Библию и Шекспира? И почему Уинтроп называет вас полковником? Если желаете оставаться загадкой, дело ваше, но могли бы и просветить меня хоть немного насчет того, кто вы такой. Из элементарной вежливости, — обиженно добавил Балти.

Ханкс молчал. Балти повернулся на бок, устраиваясь спать, и закутался с головой в одеяло.

— В таком случае спокойной ночи, — сердито сказал он.

Спустя несколько минут Ханкс заговорил:

— Меня определили учиться на священника. Не по моей воле. В Гарвардский колледж. Туда же, где учился Даунинг. Я и года не протянул. Меня выгнали за то, что я напился в день Господень. Я пошел в солдаты. Оказалось, у меня к этому способности. Во всяком случае, не меньше, чем к выпивке… Я служил в ополчении Колонии Залива. Служба шла неплохо. Через некоторое время я оттуда ушел. Меня занесло в Хартфорд. Я служил в солдатах у Уинтропа. Он порекомендовал меня своему двоюродному брату Даунингу. Так и получилось, что я поджег монетный двор как раз тогда, когда вы прибыли в Бостон. И что я сопровождаю вас через лес и по этой прекрасной реке под этими звездами.

— Так это вы сожгли монетный двор?!

— Угу.

— А какие у вас инструкции в отношении меня?

— Вы — драгоценный груз, мистер Сен-Мишель. Я должен следить, чтобы вас не скушали горные львы, и вернуть вас в Лондон целым и невредимым. Когда мы выполним порученное нам дело.

— И какое же это дело?

— Как написано в вашем приказе: поймать судей-цареубийц.

— Слушайте. Я, может, и глуповат, но я все же не полный идиот. Здесь кроется что-то еще.

— В самом деле? Мои инструкции, кажется, прямы и недвусмысленны.

— Вы так же прямы, как та змея, которой вы меня сегодня травили.

— Расскажите-ка мне про своего родича, мистера Пипса.

— Он важная особа.

— Вроде Анрикатра и Луитрэза?

— Давайте вы не будете их поминать все время. Без братца Сэма флот прекратил бы свое существование. Его кузен и весьма высокопоставленный покровитель — адмирал Монтегю, первый граф Сэндвич.

— Я должен вострепетать?

— Да. Именно Монтегю сопровождал короля, когда тот возвращался из Голландии в Англию, чтобы воссесть на законном престоле. Братец Сэм — мистер Пипс — плыл с ними на одном корабле. Он — особа, приближенная к Его Величеству.

Ханкс поразмыслил:

— А почему он хочет от вас избавиться?

— Кто?

— Пипс.

— О чем вы говорите?

— Не важно. Спокойной ночи.

Балти сел:

— Сэр, я вас еще раз спрашиваю — что вы имеете в виду, делая такие возмутительные заявления?

— Спокойной ночи.

— Это клевета!

— Спокойной ночи, Балти.

— Как… почему вы меня так называете?

— Но ведь вас и мистер Пипс так зовет, — зевая, сказал Ханкс. Он повернулся на бок и натянул одеяло на голову. — Сладких снов. Разбудите меня, если индейцы перережут наш якорный канат.

Балти продолжал дуться в вечерней прохладе под неутешительными звездами.

Глава 14

Очень-Большой-Ученый

— А об этом губернаторе мне что-нибудь следует знать?

Балти и Ханкс достигли Гилфорда и теперь стояли у порога резиденции нью-хейвенского губернатора Уильяма Лита.

— У него в родне тоже есть цареубийцы? И не прервут ли нашу трапезу дикари с корзинкой отрубленных голов?

Ханкс не обратил внимания на издевки:

— Лит препятствовал охоте за Уолли и Гоффом. По всей вероятности, скрывал их в подвале этого самого дома. Когда до Лита дошли вести, что Его Величество недоволен, Лит пересрал и написал ему покаянное письмо. О чем это вам говорит?

— Что он предатель.

— Нет, Балти.

— Не смейте меня так называть. Это имя — для друзей, а вы к их числу не относитесь.

— Это говорит нам о том, что он слаб. И боится короля. А поскольку вы носитель королевского приказа, Лит от одного вашего вида снова обосрется со страху. Если только не покажете ему, что вы идиот.

— Вы все сказали?

— Да.

Уильям Лит, губернатор колонии Нью-Хейвен, принимал гостей, рассыпаясь в улыбках и с учтивостью, подобающей положению Балти. Когда губернатор узнал, зачем они прибыли, его лицо осело, как пудинг под дождем.

— Опять искать цареубийц? Но ведь Уолли и Гофф давно сбежали. — И добавил неловко: — Если они вообще тут когда-нибудь были.

— Мм, — сказал Балти строго, как недовольный учитель (тон этот хорошо был знаком ему по опыту).