Охотник за судьями

Он щелкнул пальцами, и Ханкс, повинуясь этому знаку, преподнес губернатору наделяющий Балти полномочиями приказ Короны во всем его великолепии (пергамент, печати и прочее).

Лит изучил приказ. Мужчина в теле, он обильно вспотел. Балти приободрился.

— Конечно, — запинаясь, произнес губернатор, — я буду всячески содействовать. Но я боюсь, вы, мистер Сент-Майкл, проделали такой долгий путь напрасно.

— Сен-Мишель.

— Простите. Однако нам ничего не известно о судьях Уолли и Гоффе.

Балти мерил шагами комнату, оглядываясь по сторонам. Он постучал по стене. Топнул ногой по половице. Лит смотрел круглыми глазами.

Балти ухмыльнулся и произнес загадочно:

— Примите мое восхищение, господин губернатор. Ваше жилище весьма… просторно.

Наутро Балти и Ханкс пустились в путь — от Нью-Хейвена их отделяло еще пятнадцать миль. Ночь они провели на постоялом дворе. Губернатор Лит подчеркнуто не пригласил их переночевать у него.

— Неужели обязательно было заглядывать под кроватку младшей дочери? — спросил Ханкс. — Там бы и кролик не спрятался, а не то что двое цареубийц.

— Я хотел показать ему, что настроен серьезно.

— А в дымоход вы зачем смотрели? Тоже хотели показать, что серьезно настроены?

— В правление Елизаветы католические священники вечно прятались в дымоходах. Оказывается, быть порученцем Короны — чудо как весело.

— У Дэвенпорта я советую вам быть повежливей.

— Почему? Он ведь тоже прятал Уолли и Гоффа?

— Вероятно. Но он тут главный заправила.

— Пускай святоши Новой Англии трепещут пред именем короля!

— Если они и затрепещут, то скорее от ярости. Я рад, что вам весело, но мы сейчас въедем в стан врага. Готового к нашему появлению. Ваш новый друг губернатор Лит наверняка послал гонца, чтобы предупредить горожан. Что же до имени короля, не ожидайте поклонов и реверансов. Здесь короля ненавидят. Возьмите-ка лучше вот это.

Он порылся в седельной суме и протянул Балти пистоль.

— Умеете с этим обращаться?

— А как же.

— Он заряжен?

Балти заглянул в дуло.

— Господи Исусе! — Ханкс выхватил у него пистоль. — Скажите мне, мистер Сен-Мишель, вы хоть что-нибудь умеете?

— Но не станут же они стрелять в посланца короля. — Балти шмыгнул носом. Некоторое время они ехали в молчании. Наконец Балти произнес: — Или станут?

— Скоро узнаем.

Лес по краям королевской большой дороги расступился, и путники увидели Нью-Хейвен, лежащий у излучины огромного залива.

Город имел необычную планировку — он состоял из девяти квадратов, причем центральный играл роль общинного луга. По замыслу основателей, этот план символизировал лагерь евреев в пустыне, а также храм Соломона и Новый Иерусалим из Откровения Иоанна Богослова. Все это должно было вдохновлять обитателей города, принявших самоназвание «святые», на праведную жизнь.

С запада и востока город замыкали, как пара книжных подставок, два величественных, почти одинаковых горных кряжа, вершины которых поднимались на несколько сот футов над лесом. Они поражали своим цветом — кроваво-красным.

— Какие красивые, — восхищенно сказал Балти. — Как они называются?

— Голландцы назвали их Роденберг. Красные горы.

Балти задумался:

— Жаль, что голландцы пришли сюда первыми. Эти горы достойны названия получше.

— Так дайте им другое имя, что вам мешает?

— И дам! — Балти указал на западный утес. — Это будет Уолли. А это, — он указал на второй утес, — Гофф.

— Горы Цареубийц. Почему бы нет? Дайте знать губернатору Литу, чтобы он поменял надписи на картах.

— Поделом Нью-Хейвену. Подумать только, укрывать подобных людей!

Они продолжали путь. Ханксу, похоже, эти места были знакомы (кажется, ему все здешние места были знакомы), но его тут не привечали. Встречные прохожие злобно пялились на путников. Лит и впрямь послал гонца с предупреждением.

Они прибыли на неприятного вида постоялый двор у городской верфи под вызывающим названием «Приют цареубийцы».

Ханкс оставил Балти в номере, сказав, что должен пойти повидаться кое с кем. Опять загадка.

— Я пойду с вами. Не хочу оставаться тут в одиночестве.

— Нет. Мой связной не будет мне доверять, если я явлюсь не один.

— Я иду с вами.

— Нет, не идете.

Ханкс вручил Балти пистоль:

— Он в самом деле заряжен, будьте осторожны. Оттяните серпентин, вот так. Теперь он взведен. Постарайтесь не застрелиться.

Балти сидел на краю кровати, лицом к двери, с пистолем в руке. Часы текли медленно.

Ханкс вернулся уже ближе к вечеру и ничего не сказал о том, как прошло свидание (и с кем). Он и Балти вместе двинулись к преосвященному Дэвенпорту.

Дэвенпорт жил в одном из лучших домов города — в его жилище было целых тринадцать каминов. Ханкс сказал, что это говорит о храбрости преосвященного.

— Почему?

— Пуритане верят, что дымоходы — это пути, по которым бесы путешествуют в преисподнюю.

— Чушь.

— Я уверен, что преосвященный весьма заинтересуется вашими богословскими теориями.

— При чем тут богословие? Это чушь, и все тут.

Они остановились перед домом Дэвенпорта. Ханкс показал Балти особняк на улице Вязов, стоящий на углу наискосок от дэвенпортовского:

— Тут раньше жил Итон. Второй основатель города. У него яйца, видать, были еще покрепче.