Окно в Полночь

— Не только. И в гости придет. Я не шучу. Жди гостей с того света. Тень проявилась, ориентир есть. Долго он здесь находиться не сможет — минут на десять сил хватит… Но придёт наверняка. Если сможет быстро обойти защиту квартиры, то и на «привет-пока» времени хватит.

Звучит жутко… Я поёжилась. И, поднимаясь в квартиру, думала. Если заявится — что делать?.. Свихнусь же… Потом. Сначала помоюсь и спать лягу. Поставлю несколько будильников на одиннадцать вечера и Сайела попрошу понаблюдать. И разбудить, ежели чего. И опять — шоковая терапия и бессонная ночь. И никакой отдушины, никакого творчества… Бедная моя нервная система, вернее, то, что от неё осталось…

Глава 7

…и вот это время пришло,

Те, кто молчал, перестали молчать…

«Кино»

Завернувшись в плед, я сидела на подоконнике и клевала носом над второй чашкой крепкого кофе. Час дня, и надо просыпаться… Баюн тихо урчал и сонно тыкался носом в мои колени. Он тоже не спал всю ночь, бдительно изучая папки и норовя свить гнездо в бабушкиных бумагах. За что получал по ушам, но не уходил. Но если кот в любой момент мог плюнуть на свою ненормальную хозяйку и пойти спать, то ненормальной хозяйке пора брать себя в руки. И как можно скорее. Времени до вечера всё меньше, а я на сегодня запланировала крайне важное мероприятие.

Я глотнула кофе и посмотрела в окно. Видимо, в честь Нового года природа сжалилась над несчастными сибиряками и организовала потепление. Термометр жизнерадостно показывал минус двадцать один, и на улицы вползли все, кто не работал. Детвора играла в царя горы. Стайка молодых мамаш в окружении колясок курила под раскидистой берёзой. Ребятня в цветных комбинезонах под предводительством старшей по дому и пары папаш лепила снеговиков и украшала ёлку. Тридцать первое декабря — ожидание чудес, первое января — глубокое разочарование… Надо собираться.

Допив кофе, я сползла с подоконника, открыла шкаф и достала теплые вещи. Я до восьми утра разбирала бумаги и нашла черновики последней истории. И, как и предполагала, бабушка не успела её закончить. Последний эпизод — о начале десятого и финального испытания. И всё. Повествование обрывалось на сакраментальном «пора в путь — время не ждёт». А на полях карандашом бабушка подписала: «Обсудить последнее с И. (К.)». Точка.

О личности таинственного И. (К.) я думала недолго. Конечно, это Иннокентий Матвеевич, он же — Кеша, он же — спятивший после смерти бабушки мой двоюродный дед и её младший брат. И, поломав себя, я собралась в психбольницу. Ага, тридцать первого декабря. Ибо на завтра, как и на все каникулы, обещали минус сорок. А познакомиться и поговорить надо. Мало того, что дед, судя по заметкам, был бета-тестером, так он и о смерти бабушки, как и о её даре, мог многое знать. Другой вопрос, в каком состоянии его рассудок после психоза и двадцати пяти лет больницы… Но даже из его бреда можно извлечь полезную информацию, уверена.

— Идёшь? — на «пороге» образовался Сайел.

Утром мы час спорили с ним на эту тему и едва не разругались в пух и прах. Он, естественно, был против. Я, конечно, за. А ему деваться некуда.

— Иду, — я натянула свитер и выудила из-под воротника косу.

— Я с тобой.

— Тогда оденься как приличный человек. На улице холодно.

— Мне не холодно! — возразил упрямо.

— Тебе — нет, а окружающим — даже очень. Увидят парня в одних штанах — решат, что ненормальный. И хлопот потом не оберёшься. Видишь термометр? Если он показывает минус двадцать и ниже — значит, нужно тепло укутываться и делать вид, что тебе холодно.

— Какой вид?

— Такой, — я выпучила глаза и застучала зубами, изображая «ды-ды-ды!»

Сайел прилежно повторил. Получилось так уморительно, что я засмеялась.

— И все с таким идиотским видом ходят? — недовольно спросил он.

— Вот не был бы ты с подогревом, и вид не показался бы тебе таким идиотским… после получаса в одних штанах да на морозе. В окно выгляни, посмотри, как парни одеты, и изобрази на себе… что-нибудь теплее шаровар. Это Сибирь, а не Средняя Азия.

Пока саламандр «одевался», я расчесалась, переплела косу и снова позвонила в больницу. С утра дежурная, сонно зевая, заверила, что часы посещений сегодня как обычно, с часу до пяти. Но уточнить не помешает. В телефонной трубке недовольный женский голос на вопрос о часах посещения зачем-то осведомился, все ли у меня дома. Я бодро заверила, что да, все — и Муз, и птеродактиль, и саламандр, и кот Баюн. Тётка долго молчала, а потом быстро сказала, что посещение — как обычно, но врач принимает до трёх. И положила трубку. Мою шутку явно не оценили.

Сайел застрял с переодеванием. Я успела покормить кота, впихнуть в себя бутерброд с кофе и помыть посуду, а саламандр всё наряжался.

— Ты там скоро?

— Я думаю, что надеть!

Я хмыкнула. Ей-богу, хуже девочки… Кстати, сейчас можно проверить, мне ли одной он виден или всем подряд. Птеродактиля очевидно видела только я, а вот Сайел, как и Муз, — высший, но последнего никто, кроме Альки, не замечал.

— Первый раз в люди, что ли?

— Да, — отозвался он серьёзно.