Окно выходит в белые деревья...

Послевкусие счастья чуть-чуть, но горчит,все прощальнее сердце неровно стучит.Но покуда любовью нагрета кровать,в потягушечки можно еще поигратьи вдышать в твои волосы так горячо:«Боже, как хорошо! А тебе хорошо?»Послевкусие счастья чуть-чуть, но горчит.Свет жесток по утрам.                                    Счастье шепотом ночью кричит.И толкает отчаянье — больше, чем страсть,словно к матери в детстве, приткнуться, припасть,

понимая всем страхом шагреневых лет —после жизни уже послевкусия нет.20 февраля 2006

ЗАБЕРИ МЕНЯ, ЗАБЕРИ

У реки, где тайга вся выжжена,возле станции Заларииз обкатанной гальки выложено:«Забери меня, забери!»Вертолетчик — он как нарисованный.Я ресниц не видал длинней:«Я, товарищ, в любви образованный,но девах не встречал дурней.

Ну, была она в общем трахнута,говоря по честному, мной.Но я вкалывал раньше на тракторе —так его же не брал я домой.И уж слишком она приставучая,как завидит — обнимет, сжимат.Знает, где я летаю, и мучает.Разве я виноват, что женат?Вдруг, рехнувшись от бабьей надобности,прыгнет в реку — пускать пузыри?Все гогочут над этой надписью:

„Забери меня, забери!“»И лицо его длинноресницееоползло с нелюдским хохотком:«Да куда забирать-то? В милицию?Там и так все набито битком…»Здесь, где царской и сталинской каторгиприснопамятные места,люди, будто бы камни обкатанные,но в камнях прорастают уста.И становится все угрюмее,все истерзанней и больнейнаше кажущееся смирнодумие,

крик выдавливая из камней.Всем на шаре земном в одинокостиот жестокости зверской, нагойтолько мнится, что в райской далекостижизнь — другая. Но нету другой.С пепелищами и погостамимир — огромные Залари.Удержусь ли от просьбы к Господу:«Забери меня, забери!»?..18 марта 2006Талса

УЖИН В ФИЛАДЕЛЬФИИ