Олег Попов

Вторые саратовские гастроли — итог целого этапа в жизни Попова. Если перелистать его рабочие тетради за

этот период, то в них предстанет картина огромного труда и творческого роста. Торопливые, подражательные записи старых реприз, относящиеся ко времени знакомства с Боровиковым, в которых еще чувствуется ученическая боязнь отойти от «буквы» произведения, сменяются первыми собственными наметками трюков. Появляются рисунки, сделанные рукой Олега на полях страниц.., Какой-то незнакомый образ варьируется на них, но вдруг, как проблеск, появляется знакомая черта, за ней вторая. Они то пропадают, то снова проступают, все сильнее увереннее. Сколько дум, чувств и бессонных ночей содержат эти страницы, сколько любви к делу, желания стать цирковым комиком, освоить такую редкую артистическую профессию, но такую нужную всем. Вот длинная и

много раз переправленная запись репризы. Она вычеркнута из работы. Почему? «Не то!» — гласит краткая «резолюция» артиста. А ведь реприза смешная! Может быть, другой коверный наверняка стал бы исполнять ее, но Попов от готового уходит снова в поиск. Не тот акцент, не тот образ... Нужная интонация выковывается в муках, а это месяцы упорной работы, пока наконец в заветной тетради не появится последняя запись вместе с рисунком, деловым, четким, ясным любому, кто посмотрит на него.

Что знал об этом труде зритель? Почти ничего, ибо он видел лишь результаты, непринужденно показываемые ему на манеже.

Артист работал над репризой «Свисток», стремясь переосмыслить старые цирковые трюки, заставить их зазвучать по-новому. Репетиции и выступления требовали от него большого ежедневного напряжения. После окончания гастролей в Саратове Олег приехал в Ленинград, но из-за плохого самочувствия он вынужден был на время прекратить выступления. Его сердце требовало отдыха.