Ольга. Запретный дневник.

Я шепотом перебираю

названья дальних деревень.

Ты вечереешь, Заручевье,

и не смутит твоих огней

на дикой улице кочевье

пугливых молодых коней…

Ты знаешь, что за темным полем

стоит старинный, смуглый Бор

и звездным заводям Заполек

вручает прясла и забор…

Крепки в Неронове уставы

старообрядческих годов,

и скобки древние у ставен,

и винный запах у садов.

А заповедные кладбища

шмурыгой-лесом занесло,

и соглядатай не разыщет

и не прочтет заветных слов.

Ты вечереешь, Заручевье,

грибами пахнет по дворам…

……………………………

А ты? Не знаю, где ты, чей ты

и кто с тобой по вечерам…

Ленинград

Октябрь 1927

"О, если б ясную, как пламя…"

О, если б ясную, как пламя,

иную душу раздобыть.

Одной из лучших между вами,

друзья, прославиться, прожить.

Не для корысти и забавы,

не для тщеславия хочу

людской любви и верной славы,

подобной звездному лучу.

Звезда умрет — сиянье мчится

сквозь бездны душ, и лет, и тьмы, —

и скажет тот, кто вновь родится:

«Ее впервые видим мы».

Быть может, с дальним поколеньем,

жива, горда и хороша,

его труды и вдохновенья

переживет моя душа.

И вот тружусь и не скрываю:

о да, я лучшей быть хочу,

о да, любви людской желаю,

подобной звездному лучу.

Невская застава

1927

ПЕСНЯ

Мы больше не увидимся —

прощай, улыбнись…

Скажи, не в обиде ты

на быстрые дни?..

Прошли, прошли — не мимо ли,

как сквозняки по комнате,

как тростниковый стон…

…Не вспомнишь

                       как любимую,

не вспомни — как знакомую,

а вспомни как сон…

Мои шальные песенки

да косы на ветру,

к сеновалу лесенку,

дрожь поутру…

1927

"Потеряла я вечером слово…"

Б. К.

Потеряла я вечером слово,

что придумала для тебя.

Начинала снова и снова

эту песнь — сердясь, любя…

И уснула в слезах, не веря,

что увижу к утру во сне,

как найдешь ты мою потерю,

начиная песнь обо мне.

Март — апрель 1927 или 1928

ПОСВЯЩЕНИЕ

Позволь мне как другу — не ворогу —

руками беду развести.

Позволь мне с четыре короба

сегодня тебе наплести.

Ты должен поверить напраслинам

на горе, на мир, на себя,

затем что я молодость праздную,

затем что люблю тебя.

1927 или 1928

"Вешний утренник прянул по грядкам…"

Вешний утренник прянул по грядкам,

мерзлотой под шагами звеня,

и скворешня летит без оглядки

мимо туч молодых — на меня…

Глядя в темное око скворешни,

я решаю опять и опять

быть спокойной, как утренник вешний,

никогда

              никого

                               не встречать.

Февраль 1928

"Какая мне убыль, какая беда…"

Какая мне убыль, какая беда,

Что я не увижу тебя никогда,

что хмурому не обещалась тебе,

как самой своей неразумной судьбе?

Ты бросишь жилище, хозяйство, жену,

уйдешь на охоту, на пир, на войну,

           и будешь ты счастлив,

           и будешь тосклив,

           коней укрощая, водя корабли.

Бок о бок с тобою пройдется гроза,

и хмель, и весна опаляют глаза,

           и всё это минет,

           и всё без следа,

и я не увижу тебя. Никогда.

           Какая ж мне доля,

           какой же мне сон,

какой же у песни исполнится звон?..

Октябрь 1928

"Мне многое в мире открыто…"

Мне многое в мире открыто,

безвестное темным словам,

как сон — беломорскому скиту,

как пена — морским берегам.

Не сразу, не всем и не громко

должна я об этом сказать,

то строчкой мальчишески ломкой,

то просто поглядом в глаза.

И каждый, узнавший об этом,

уже не утешится сам

и снова придет за ответом

к моим беспокойным глазам…

1928

"Я не куплю воскресного венка…"

Я не куплю воскресного венка

у кладбища, из розоватых стружек —

ведь под апрельским дерном бугорка

нет у меня ни матери, ни мужа.

Но я люблю забвенные кресты

и надписей беспомощные скорби.

………………………………………

………………………………………

Я ничего не знаю о судьбе

меня забывшего, неузнанного, злого…

Он десять месяцев не подал о себе

ни скудного, ни радостного слова…

Он собирался с севера уйти, —

куда, зачем — я странно позабыла.

И если он умрет — мне не найти

его непримиримую могилу.

< 1928>

ОСЕНЬ

Мне осень озерного края,

как милая ноша, легка.

Уж яблочным соком, играя,

веселая плоть налита.

Мы взяли наш сад на поруки,

мы зрелостью окружены,

мы слышим плодов перестуки,

сорвавшихся с вышины.

Ты скажешь, что падает время,

как яблоко ночью в саду,

как изморозь пала на темя

в каком неизвестно году…

Но круглое и золотое,

как будто одна из планет,

но яблоко молодое

тебе протяну я в ответ.

Оно запотело немного

от теплой руки и огня…

Прими его как тревогу,

как первый упрек от меня.

7 ноября 1929

"Будет весело тебе со мною…"

Будет весело тебе со мною,

если ты со мной захочешь жить:

и спою и расскажу смешное,

руки протяну тебе — держи.

Приведу к товарищам, к подругам

(как я долго этого ждала!).

«Вот, — скажу, — еще нашла вам друга,

самого хорошего нашла.

Жалуйте, любите, не робейте.

Он упрямый, ласковый, простой.

Но прошу, подруги, не отбейте:

я сама отбила у другой».

Вот что я товарищам сказала б,

вот как жили б весело с тобой —

без обиды, горечи и жалоб,

без прощаний в полночь на вокзалах…

1932

ПОРУКА

У нас еще с три короба разлуки,

ночных перронов,

                                      дальних поездов.

Но, как друзья, берут нас на поруки