Олигарх

Мой папа скончался через десять дней после посещения консилиума. Он умер от разрыва сердца, в искусственном сне, в который его вводили обезболивающие и снотворные препараты.

Нет ничего страшнее похорон. Когда хоронишь близких, будто и сам медленно умираешь. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю — это счастье, что рядом оказался Руслан. Без него мы втроем — я, бабушка и тетя, обезумевшие от горя, не справились бы со страшной миссией.

После похорон бабушка совсем потеряла разум. Что-то бессвязно бормотала высохшими губами, разговаривала сама с собой и часами просиживала в папиной комнате, на краю его кровати. А однажды она открыла газ на кухне, и мы все чуть не взлетели на воздух. Хорошо, что успели закрутить краны и распахнуть окна.

Тетя застряла у нас на неопределенный срок. Бросать бабушку было страшно, да и Тарас зачастил в гости. Он говорил, что помнит, каково это — хоронить близких. Тетя заливалась соловьем, жарила ему картошку с грибами, потчевала хрустящими огурчиками в своем костюме фито-няшки, и огромная спина боксера у нас на кухне по вечерам стала привычной. Будто он всегда у нас жил. Даже бабушка, несмотря на свое нервное расстройство, принимала его за члена семьи. И от этого тоже было спокойнее — что мы не одни в квартире.

Впервые я почувствовала себя немного лучше под новый год. Сорок дней миновало, боль постепенно притуплялась, и просыпалась жажда жизни. Мне хотелось жить. Наслаждаться, любить. Как на выжженной дотла почве после обильных дождей проклевываются робкие зеленые ростки, так и моя душа постепенно отряхивалась от пепла, пряча дорогие воспоминания о папе на самое дно сердца. Душа несмело тянулась к радостям жизни.

«АРТАМАС» готовился к корпоративной вечеринке, повсюду царило веселье и праздничное настроение, и мне тоже захотелось настоящего праздника.

Я принесла в кабинет генерального директора кофе и булочки, и лукаво взглянула на своего босса.

— Руслан, я хочу платье.

Я впервые просила у него вещь, поэтому Тихонов сначала удивленно приподнял бровь, а потом расплылся в довольной улыбке.

— И какое платье хочет моя девочка на банкет? — притягивая меня к себе, поинтересовался он.

— Самое красивое, — приземляясь ему на колени, смело улыбнулась я и обхватила его жесткие скулы руками.

— А может, ей купить в подарок еще и шубку?

Губы скользили по шее, не давая сосредоточиться. Мысли расплывались от сладких прикосновений, и хотелось забыться. Раствориться в нем — таком родном и любимом. Вдыхать запах его кожи и ни о чем не думать.

— Ладно, давай сегодня вечером в торговый центр скатаемся. Купим тебе все, что захочешь, — зарываясь лицом в мои волосы, решил он. — И платье, и туфли, и сумочку.

У нас в городе был только один торговый центр, в котором цены зашкаливали, гранича с безумием. Он назывался «Снежинка», и туда ходили состоятельные горожане. Даже с моей зарплатой в пятьдесят тысяч там было почти нечего делать. «Снежинка» была определенной маркой. Эдаким городским брендом, отличающим элиту от остального города.

И когда внедорожник Тихонова притормозил на полупустой парковке, я нервно сглотнула. В новый год здесь не было ажиотажа.

— Руслан, мы же разоримся, если купим мне здесь платье, — опасливо проговорила я.

— А кто тебе сказал, что мы купим только платье? Кажется, твоя шубка слишком короткая, Ксюша. Ее тоже надо сменить, — ущипнув меня за талию, усмехнулся он.

— Нет, нет! Я не могу! Это очень дорого!

— Только, пожалуйста, когда мы войдем в торговый центр, просто улыбайся и согласно кивай, — вытаскивая ключи из зажигания, подмигнул мне мой босс. — Мы с тобой встречаемся, и все об этом знают. Я хочу, чтобы моя женщина выглядела роскошно. Разве это плохо?

— Это хорошо, — таинственно улыбнувшись, сдалась я. — Ты прав, твоя женщина должна быть на вечере лучше всех.

— Ну, вот. Поэтому предлагаю тебе заткнуться и просто улыбаться, когда я буду покупать тебе вещи. Кстати, что там насчет Праги? Давай сорвемся на рождество?

— Давай!

— Значит, решено. Честно говоря, я уже заказал нам путевки.

— Правда?

— Да. Так что, если будешь вести себя хорошо и не брыкаться в магазинах, мы полетим в город твоей мечты.

Сердце радостно забилось. В Прагу на рождество я мечтала попасть уже несколько лет подряд. А вместе с Русланом — что может быть лучше?

Чинно держась под руку, мы вошли в стеклянные двери и прогулочным шагом двинулись по сверкающему холлу оживленной «Снежинки». Здесь все было по-другому. И украшения для новогодней ели — особенно изящные, и наряды — роскошные, не такие, как в магазинах, в которые я привыкла ходить.

Мне очень нравилась окружающая нас атмосфера. В воздухе разливалось «ласт кристмас ай гив ю май харт», и я окончательно поверила, что мне обязательно нужно красивое платье для банкета.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А у тебя дома будет елка? — рассматривая хрустальных ангелочков, поинтересовалась у Тихонова я.

— Если ты захочешь, будет, — подмигнул он.

Я растерялась. О том, как буду праздновать новый год, даже не задумывалась.