Олимпийские игры. Очень личное

Согласно всем канонам сюжета, начинать писать о биатлоне следовало, конечно же, с мужской эстафеты. В высшей степени драматичной, но главное – победной. Та золотая медаль с совершенно выдающимся финишем Антона Шипулина стала у российских биатлонистов первой с 1988 года и, как водится, затмила все прочие результаты, включая три золота Дарьи Домрачевой – белорусской биатлонистки, каждый успех который на протяжении всех предолимпийских лет сопровождался всевозможными модификациями одной и той же фразы: «Домрачева? Так она наша, российская, в Нягани выросла, со Светой Слепцовой вместе начинала…»

Мне же запомнилось другое. Не победное эстафетное золото мужской команды, а драматическое серебро – женской.

Слепцова, олимпийская чемпионка Ванкувера, в состав олимпийской сборной не попала. Незадолго до тех Игр она призналась мне, что засыпает и просыпается лишь с одной мыслью – об Олимпиаде. Но в декабре 2013-го стало ясно, что шансов попасть в команду у Светланы нет.

Честно говоря, меня сильно удивили слова спортсменки, сказанные после Игр в адрес старшего тренера женской команды Вольфганга Пихлера.

– Вольфганг не виноват в том, что все так сложилось, – сказала она. – Просто он оказался не «моим» тренером, такое бывает. Это вообще большая удача, когда «твой» тренер вовремя оказывается у тебя на пути. А тренер сборной команды и не обязан заботиться о том, чтобы его методика подходила абсолютно всем. Мне, например, методика Пихлера не подходила, но в то же самое время мне очень нравилось в нем то, что абсолютно за все он отвечал сам. Как в случае побед, так и в случае поражений. И он был человеком слова…

Когда Пихлер только пришел в российскую команду в 2011-м, я довольно долго за ним наблюдала. Пыталась понять: кто он? Демократ? Диктатор? Или просто лентяй, который рассылает своим спортсменкам тренировочные занятия по Интернету, а сам предпочитает как можно дольше бездельничать в домашней обстановке?

После первого летнего сбора в Рупольдинге я поняла одно: тренерская профессия никогда не была частью жизни мгновенно ставшего популярным в российских биатлонных кругах немца. В ней сосредоточивалась вся его жизнь без остатка. И отдавался он ей с истинной страстью.

Отец Пихлера был тем самым человеком, кто когда-то основал в Рупольдинге биатлонный стадион. Его дядя тоже занимался биатлоном, даже выступал в Саппоро на Олимпийских играх. Наверное, поэтому сам Вольфганг хорошо запомнил 1972 год. В те времена биатлон в ФРГ был не бог весть как популярен. В первенстве страны, на котором производился отбор на Олимпиаду, участвовали всего двенадцать человек, и, когда национальная команда была сформирована, спортсмены обратились к Пихлеру-старшему с просьбой помочь с организационной стороной дела. Тот согласился – взял на себя все менеджерские обязанности. Ну а старший из сыновей оказался на подхвате: помогал отцу в офисе, а дяде в тренировках. Спустя несколько лет начал самостоятельную тренерскую работу – стал тренировать сборную таможенников по лыжным гонкам и биатлону.

Первую золотую олимпийскую медаль Пихлер-тренер выиграл в 1992 году в Альбервилле. Йенс Штайниген стал тогда чемпионом Игр в эстафете в составе немецкой сборной.

Сам Пихлер вспоминал об этом так:

«У меня был друг в Рупольдинге – Лейф Андерссон. Познакомились мы с ним в 1987-м, когда Андерссон стал регулярно приезжать на сборы из Швеции в Германию. Во время тренировок мы постоянно сталкивались на лыжне, и каждый раз, проезжая мимо меня, Лейф шутливо кричал: „Эй, когда уже ты начнешь меня тренировать?“ Я так же на ходу спрашивал: „Чего ты хочешь?“ Он отвечал: „Я хочу медаль!“

В сезоне-1990/91 мы с Андерссоном начали работать вместе, ну а чуть позже к нам присоединился Штайниген. Он тогда вообще не входил в национальную сборную Германии. Просто в частном порядке приехал в Рупольдинг и спросил, не согласился бы я его тренировать…»

В конце 1995-го Пихлеру позвонили представители шведской федерации биатлона и спросили, может ли его заинтересовать работа с Магдаленой Форсберг. Так началась история едва ли не самого успешного в биатлоне дуэта. Очень схожего в плане карьерного пути. Магдалена помимо тренировок работала налоговым инспектором, причем эта работа отнюдь не была фиктивной: до полудня она тренировалась, затем меняла одежду и с часу до пяти занималась бумагами в офисе. А к шести вечера приезжала на вторую тренировку.

Полагаю, магия шесть Больших Хрустальных Глобусов, завоеванных шведкой за карьеру, и стала определяющей в глазах тогдашнего президента СБР Михаила Прохорова. Он захотел заполучить соавтора этих великих побед – и приобрел его.