Оливер Кромвель

Кромвель не подчеркнул, что в течение долгого времени после Ворчестера он был не только активным защитником религиозной реформации. Как и в 1647 году одной из его главных целей было сделать религиозную реформацию чистыми средствами, приемлемыми для парламентских групп. Однако как бы то ни было, теперь его задача была еще труднее, чем в 1647 году. Не только из-за того, что «Прайдова чистка» не оказала значительного влияния на непреодолимый консервативный политический и социальный характер Долгого парламента (частично, благодаря деятельности Кромвеля в 1648–1649 гг.), но и потому, что очень возросла с 1647 года его ненависть к армии. По мнению многих членов парламента, армия выступала как самостоятельная сила против законной власти, а также обеспечила цареубийство. Реформистские предложения Кромвеля вследствие этого страдали от их ассоциирования с ненавистной армией.

Несмотря на его отсутствие в Вестминстере в течение такого продолжительного периода сомнительно, что Кромвель не был хорошо осведомлен о существовавшем там враждебном климате по отношению к армии и реформе. Во время своей военной кампании он получал регулярные отчеты от корреспондентов о медленном прогрессе «охвостья» в деле реформы. Даже штатские республиканцы в «охвостье», например, Генри Мартен и Томас Челонер, разделяли враждебное отношение к армии и направляли силы на коммерческие и внешние дела. Они «не будут страдать ради того, чтобы сделать вещи, которые так просты, что могут совершиться сами», — писал Генри Вэйн-младший Кромвелю в августе 1651 года[159]

, а другие корреспонденты жаловались, что несмотря на утверждение «Акта терпимости» 27 сентября 1650 года, который отменял законы, заставлявшие посещать государственную церковь, в «охвостье» поставили особое ударение на репрессивные меры, например, «Закон о богохульстве» (апрель 1650 год) и «Закон о супружеской неверности» (май 1650 год), которые отразили параноидный страх «охвостья» перед веротерпимостью и выразились обвинением религиозных «сектантов» в чрезмерной религиозной и сексуальной распущенности. Закон «О супружеской неверности» заходил так далеко, что даже предписывал смертельное наказание за такое преступление. После Данбара единственной реформаторской мерой в области права, которая была принята, являлся акт, вводивший судопроизводство по соответствующему английскому закону; это подтверждало жалобы Кромвеля Лилберну в июне 1650 года о том, что «сыновья Зеруйя все еще слишком сильны для нас, и мы не можем упоминать о реформации права, но они сейчас выкрикивают, что мы намереваемся уничтожить собственность»[160].

Замечательным свидетельством силы обязательства Кромвеля работать в рамках существующей конституции является то, что он восемнадцать месяцев после Ворчестера провел, сражаясь против сыновей Зеруйя и пытаясь восстановить обширный политический союз в Вестминстере, который привлек бы достаточную поддержку для продвижения реформистских мер, что удовлетворит ожидания его и его армии. Конечно, это было именно то, что он попытался сделать в 1647 году с помощью программы реформы, базирующейся на «Основных предложениях», и работая с союзниками, политическими индепендентами. Драматические события «того памятного» 1648 года расстроили эту попытку, но не удивительно, что когда Кромвель вернулся в Вестминстер в конце 1651 года, он постарался реформировать политический союз, который являлся ключом к его политической карьере в течение предыдущих десяти лет. Существует множество указаний на то, что хотя многих из его старых друзей пугала роль Кромвеля в революционных событиях в декабре 1648 и январе 1649 года и они отказались принять участие в управлении республикой, он до сих пор поддерживал с ними связь. Он переписывался с ними, будучи в Ирландии и Шотландии, и, например, 23 августа 1651 года по пути в Ворчестер остановился в доме Вильяма Пьерпонта в Раффорд Абей около Менсфилда. Через четыре дня в ходе своего дерзкого броска на юг он нашел время обратиться к одному из самых могущественных его бывших союзников Лорду Вартону (вместе с Ричардом Нортоном, Томасом Вастроу и Робертом Хэмондом) с просьбой «соединиться с Его народом, в Его работе, и проявить вашу готовность и желание служить Господу Богу против Его врагов и врагов Его народов… Я советую вам всем во имя любви — покажите свою готовность к Его деяниям»[161].