Оливер Твист

Леди не ршилась отвтить сразу изъ скромности, думая о томъ, будетъ ли прилично имть съ мистеромъ Бемблемъ свиданіе при закрытыхъ дверяхъ. Мистеръ Бембль воспользовался этимъ колебаніемъ, тмъ боле что ему самому было холодно, и заперъ дверь, не дождавшись разршенія.

— Ужасная погода, мистеръ Бембль, — сказала надзирательница.

— Ужасная погода, ма'амъ! Мы роздали въ эти дни мистриссъ Корней, двадцать двухфунтовыхъ хлбовъ и полтора круга сыру и эти нищіе все еще недовольны!

— Разумется недовольны! Когда же они бываютъ довольны, мистеръ Бембль? — сказала надзирательница, наливая чай.

— Дйствительно, ма'мъ, когда? — сказалъ мистеръ Бембль. — У насъ тутъ есть одинъ такой человкъ, которому въ виду того, что у него жена и много дтей, выдали двухфунтовый хлбъ и добрый фунть сыру. Вы думаете, онъ быль благодаренъ, ма'амъ? Благодаренъ? Ни на грошъ! Вздумалъ еще, ма'амъ, просить немного угля… только бы наполнить одинъ платокъ носовой. Такъ и сказалъ. Угля! На что ему уголь? Жарить хлбъ съ сыромъ, а затмъ опять просить? Такъ ужъ всегда съ этимъ народомъ, ма'амъ! Наполни ему сегодня цлый передникъ углемъ, завтра придетъ за другимъ. Ничмъ ихъ не проймешь!

Хозяйка вполн и во всемъ согласилась съ нимъ.

— Никогда еще не видлъ я ничего подобнаго, — продолжалъ мистеръ Бембль. — Третьяго дня какой-то человкъ, — вы были замужемъ, ма'амъ, и я могу сказать это вамъ, — человкъ, у котораго спина была еле-еле прикрыта лохмотьями, (здсь мистриссъ Корней, скромно опустила глаза), пришелъ къ нашему смотрителю, когда тотъ обдалъ и у него были гости и вообразите, мистриссъ Корней, потребовалъ, чтобы ему помогли. Онъ ни за что не хотлъ уходить, а такъ какъ онъ очень, шокировалъ всхъ гостей, то смотритель выслалъ ему фунтъ картофеля и полпинты овсяной крупы. — «Богъ мой! — сказалъ неблагодарный негодяй, — какая мн польза съ этого! Съ тмъ же упхомъ вы могли выслать мн пару желзныхъ очковъ» — «Прекрасно! — сказалъ нашъ смотритель, — въ такомъ случа ничего не получишь!» — и отобралъ у него все. — «На улиц что ли прикажете умирать?» — спросилъ негодяй. — «Не умрешь!» — сказалъ смотритель.

— Ха, ха! Превосходно! Это очень походитъ на мистера Браннета! — воскликнула надзирательница. — Дальше, мистеръ Бембль?

— Дальше, ма'амъ? — оказалъ сторожъ, — а дальше онъ ушелъ и такъ таки умеръ на улиц. Упрямый народецъ, нечего сказать!

— Это превосходитъ все, что я до сихъ поръ слышала, — сказала м-съ Корней. — Какъ вы думаете, истеръ Бембль, не вредно ли оказывать помощь людямъ, живущимъ вн пріюта? Вы джентльменъ опытный и должны хорошо понимать. Какъ вы думаете?

— Мистриссъ Корней, — сказалъ сторожъ, улыбаясь, какъ улыбаются люди, которые сознаютъ свое превосходство, — помощь вн пріюта, если, конечно, мы будемъ оказывать ее благоразумно и осмотрительно, является спасеніемъ для нашего пріюта. Великій принципъ этой помощи заключается въ томъ, чтабы давать нищимъ то, чего они наимене желаютъ, и тогда они перестанутъ приходить.

— Боже мой! — воскликнула митриссъ Корней, — какъ это остроумно.!

— Да… между нами будь сказано, — продолжалъ мистеръ Бембль, — это великій принципъ, и вотъ почему, если вы станете прочитывать т случаи, которые помщаютъ эти безстыдныя газеты, то вы замтите, что вс они касаются большихъ семействъ, которыя получали пособіе, состоящее изъ ломтика сыру. Это теперь принято за правило во всемъ государств, мистриссъ Корней. Впрочемъ, — продолжалъ сторожъ, развязывая принесенный имъ свертокъ, — это служебная тайна, ма'амъ, и говорить о ней не слдуетъ… Мы то съ вами, ма'амъ, можемъ говорить объ этомъ, мы принадлежимъ къ служебному приходскому персоналу. Это портвейнъ, ма'амъ! Комитетъ присылаетъ его для больницы. Настоящій, свжій портвейнъ, послднягь розлива и безъ всякой примси и осадка.

Мистеръ Бембль поднесъ одну бутылку къ огню, взболталъ ее и затмъ поставилъ об на комодъ, а платокъ, въ которомъ он были завернуты, тщательно сложилъ и спряталъ въ карманъ. Взявъ свою трехуголку, онъ сдлалъ видъ, что хочетъ уйти.

— Ахъ, какъ вамъ будетъ холодно идти, мистеръ Бемблъ, — сказала матрона.

— Втеръ пронзительный, ма'амъ, — отвчалъ мистеръ Бембль, подымая кверху воротникъ. — Того и гляди, отморозишь уши.

М-съ Корней взглянула на чайникъ, съ чайника перевела робкій взоръ на сторожа собиравшагося уходить… Когда онъ кашлянулъ и пожелалъ ей спокойной ночи, она тихо пролепетала — не пожелаетъ ли онъ выпить съ нею чашечку чаю?

Мистеръ Бембль моментально откинулъ назадъ свой воротникъ, на одинъ стулъ положилъ шляпу и палку, а другой придвинулъ къ столу. Онъ медленно опустился на него и взглянулъ на леди. Она тихонько изъ-за чайника подняла глаза на него. Мистеръ Бембль кашлянулъ и слегка улыбнулся. Мистриссъ Корней встала, чтобы взять изъ шкафа другую чашку и блюдечко. Когда она сла, глаза ея снова встртились съ глазами сторожа.

Она вспыхнула и начала наливать чай. Мистеръ Бембль снова кашлянулъ — на этотъ разъ сильне прежняго.

— Очень сладко, мистеръ Бембль? — спросила хозяйка, приготовляясь класть сахаръ.