Оливер Твист

Столъ былъ накрытъ скатертью и на немъ стояли тарелки и стаканы, хлбъ и масло, кружка съ портеромъ и бутылка вина. На одномъ конц стола, небрежно раскинувшись въ кресл и перекинувъ одну изъ ногъ черезъ ручку его, сидлъ мистеръ Ноэ Клейполь; въ одной рук онъ держалъ складной ножъ, а въ другой кусокъ хлба намазанный толстымъ слоемъ масла. Рядомъ съ нимъ стояла Шарлота съ открытымъ боченкомъ устрицъ, которыхъ мистеръ Клейполь глоталъ съ поразительной жадностью. Носъ юнаго джентльмена, красный боле обыкновеннаго, и постоянное подмигиванье праваго глаза показывали, что онъ нсколько навесел; симптомы эти подтверждались тмъ, какъ онъ жадно глоталъ устрицы, что являлось, безъ сомннія, слдствіемъ потребности прохладиться, которую чувствовалъ его разгоряченный черезъ мру желудокъ.

— Ахъ, вотъ еще! Смотрите, какая чудесная! — сказала Шарлота. — Скушайте еще… одну только!

— Превосходная вещь эти устрицы! — замтилъ мистеръ Клейполь, проглатывая ее. — Какая жалость, что такъ тяжело въ желудк, когда ихъ слишкомъ много проглотишь. Не правда-ли, Шарлота?

— Это, знаете ли, даже жестоко! — отвчала Шарлота.

— Врно, — подтвердилъ мистеръ Клейполь. — А ты любишь устрицы?

— Не очень, — отвчала Шарлота, — я больше люблю смотрть, когда вы сами ихъ кушаете.

— Господи! — сказалъ Ноэ. — Какъ странно!

— Скушайте еще, — сказала Шарлота. — Смотрите, какая у нея красивая, нжная бородка.

— Не могу, больше, — сказалъ Ное. — А жаль, что не могу! Подойди ближе, Шарлота, я хочу поцловать тебя.

— Что! — крикнулъ мистеръ Бембль, влетая въ комнату. — Повтори это, сэръ!

Шарлота вскрикнула и закрыла лицо передникомъ. Мистеръ Клейполь, не измнивъ нисколько своего положенія въ кресл, опустилъ только ногу на полъ и съ ужасомъ смотрлъ на сторожа.

— Повтори это еще разъ, гадкій, нахальный мальчишка! — сказалъ мистеръ Бембль. — Какъ ты смешь говорить такія вещи, сэръ! Поцловать ее! — съ негодованіемъ воскликнулъ мистеръ Бембль. Тьфу!

— Я совсмъ и не хотлъ этого, — захныкалъ Ноэ. — Она всегда сама цлуетъ меня и не спрашиваетъ даже, хочу я или не хочу.

— О, Ноэ! — воскликнула Шарлота съ упрекомъ.

— Да, сама… Хорошо знаешь, что сама, — отвчалъ Ноэ. — Она всегда сама это длаетъ, мистеръ Бембль, сэръ! Она сама часто щекочетъ мн подбородокъ, сэръ, и разными манерами показываетъ мн свою любовь.

— Молчать! — крикнулъ сурово мистеръ Бембль. — Ступайте внизъ, ма'амъ! Ноэ, закрой лавку! Ни слова! Когда хозяинъ придетъ домой, скажи ему, что приходилъ мистеръ Бембль и просилъ передать ему, что завтра посл завтрака надо схоронить одну старуху. Слышишь, сэръ! Цловаться! — воскликнулъ снова мистеръ Бембль, подымая кверху руки. — До какого ужаса доходить испорченность низшихъ классовъ прихода! Нтъ, если парламентъ не обратитъ на это должнаго вниманія, то пропала наша страна и мирные нравы нашихъ поселянъ!

Съ этими словами приходскій сторожъ гордо и величественно вышелъ изъ дома гробовщика.

Теперь, проведавъ достаточно далеко приходскаго сторожа и сдлавъ необходимыя распоряженія относительно погребенія старухи, мы находимъ нужнымъ навести справки о молодомъ Оливер Твист, дабы узнать, лежитъ ли онъ еще въ той канав, куда его положилъ Тоби Крекитъ.

XXVIII. Продолженіе приключеній Оливера Твиста

— Дерите горло, дерите! Волки! — сказалъ Сайксъ, — скрежеща зубами. — Хотлось бы мн запопасть кого нибудь изъ васъ! Не такъ бы еще завыли!

Сайксъ проворчалъ эти слова со всею злобою, на какую только была способна его жестокая душа и положилъ раненаго мальчика на колни, оглядываясь въ ту сторону, гд были его презлдователи. Но густой туманъ и ночная тьма мшали ему что либо видть; онъ слышалъ только громкіе крики людей, къ которымъ скоро примшался съ разныхъ сторонъ лай собакъ, разбуженныхъ набатомъ.

— Стой ты, трусливая собака! — крикнулъ разбойникъ Тоби Крекиту, удиравшему съ всею быстротой своихъ длинныхъ ногъ. — Стой!

Тоби остановился. Онъ не былъ хорошо увренъ, что находится вн выстрла, и зналъ, что съ Сайксомъ шутки плохи, когда онъ находится въ такомъ состояніи духа.

— Подержи-ка мальчика! — съ бшенствомъ крикнулъ Сайксъ. — Назадъ!

Тоби сдлалъ видъ, что хочетъ вернуться, но шелъ назадъ медленно, неохотно и что-то бормоталъ себ подъ носъ съ недовольнымъ видомъ.

— Ну, поворачивайся! — крикнулъ Сайксъ, укладывая мальчика въ сухую канаву и вынимая пистолетъ изъ кармана. — Со мною, братъ, шутки плохи.

Крики тмъ временемъ усилились и стали громче. Сайксъ, оглянувшись кругомъ, увидлъ, что люди, гнавшіеся за ними, уже перелзали изгородь того поля, гд они стояли, и что впереди нихъ бгутъ дв собаки.

— Пропали мы, Биллъ! — крикнулъ Тоби. — Брось ребенка и удирай!