Он приходит по пятницам

Хочу еще отметить, что в своем изложении их разговоров рассказчик, описывая хитроумие и одновременно простоту бандитского «изобретения» (а как еще иначе назвать такую переделку запоров), употребил выражение: лучшее – враг хорошего. До того я не то что бы не понимал смысла этого присловья, но плохо представлял себе, чему оно может соответствовать в реальности. Обычно ведь его употребляют в смысле: хватит, дескать, корячиться, и так сойдет

. Предостерегают, так сказать, от излишнего рвения. Однако наглядных примеров явного отрицательного результата такого рвения мне как-то не попадалось. И вот здесь, слушая Мишу, я воочию убедился в правоте пословицы. Ну, – поточнее сформулирую – пусть, в возможности такой правоты при некоторых обстоятельствах.

Действительно, чего добивался тот, кто решил навесить на дверь дополнительный внутренний висячий замок (ясно, что наружный замок существовал и до того)? Нет сомнений, он хотел повысить надежность запоров на редко используемой и находящейся вне постоянного контроля двери. И, вроде бы, он своей цели достиг: дверь стала заперта надежнее, а следовательно, и лучше, чем это было при наличии одного наружного замка. Было хорошо, а стало еще лучше

. Ни войти, ни выйти, пользуясь только этой дверью, стало невозможно. Тот, кто попытался бы это сделать, даже имея ключи к обоим замкам, в любом случае, должен был пройти через другие двери. Если же они были ему недоступны, задача становилась совершенно неразрешимой. Куда уж надежнее? Но на деле, вышло наоборот: такая конструкция из двух замков позволила жуликам беспрепятственно пользоваться черным ходом, сохранив полную видимость его гарантированной неприступности. Лучшее, таким образом, не только не упрочило надежность запоров, но и полностью устранило эффективность того простого, однако в общем-то хорошего запора, который существовал до попытки его улучшить

.

Толстой в «Войне и мире» мимоходом заметил, что глубокий смысл народной поговорки не в ее собственном содержании – оно либо банально, либо спорно (и почти для каждой поговорки можно найти другую, в которой утверждается прямо противоположное), – а в метком ее употреблении. Эти народные изречения, – по его словам, – кажутся столь незначительными, взятые отдельно, и… получают вдруг значение глубокой мудрости, когда они сказаны кстати. Глубина и верность толстовского взгляда на поговорки стала ясна мне именно в тот момент, когда Миша ввернул в свой рассказ это самое присловье про лучшее

и хорошее. Употребленное моим собеседником как нельзя кстати, оно выявило самую суть описываемой ситуации, послужило, так сказать, ярлычком, указывающим на главную ее черту, и тем самым определило место описываемого случая среди прочих жизненных явлений. Говоря вообще, поговорка – не утверждение о реальности. Куй железо, пока горячо или Поспешишь – людей насмешишь – ну, что это за суждения? какой в них смысл? Но, сказанные вовремя, они становятся знаком ситуации, ее наименованием и, соответственно, выражают взгляд говорящего на конкретный случай. Если наименование адекватно рассматриваемой реальности, именно его мы и воспринимаем, как меткое, кстати сказанное народное слово.