Она мне не невеста

— Я не приказывал, — хмыкает. — Решил узнавать тебя сам. Ты явно стоишь моего личного внимания и времени. Хочу сам узнать, кто ты, откуда, зачем.

— Какая честь! Благодарю!

— Не глумись.

— Теперь, сударь, вы должны доказать мне, что вы тоже стоите моего внимания, — произношу высокомерно. — Дам вам несколько подсказок. Я ненавижу лгунов, женоненавистников, напыщенных индюков и людей, считающих, что им чуждо земное.

— Хм-м… чуждо земное, — тянет с коварной улыбкой. — Тогда мы тоже тебя проверим на этот фактор. Что там из продуктов купить надо?

— Творог, клубнику, овощи для салата, фрукты наутро. Мука, яйца, разрыхлитель… — читаю список, который из-за Медлякова почти что наизусть выучила.

— Хорошо! — коротко произносит. — Думаю, это всё есть на рынке.

— На рынке? — округляю глаза. — Мы поедем на рынок?

— Да. И я научу тебя выбирать там овощи и фрукты. А ещё я знаю там место, где можно купить домашний творог и яйца. Ещё рекомендую сыр у них взять. Вкус божественный. Утром с хлебом и маслом сливочным — самое вкусное лакомство.

— Ты закупаешься на рынке? — прищуриваюсь.

— Нет, — мотает головой. — Это делает моя домоправительница. Я на рынок редко сам езжу, потому что времени из-за работы нет. Раньше чаще бывал на рынках с мамой. Она любила домашние овощи, которые пахнут.

— Ладно, — тяну, удивлённая тем, что этот парень совсем не соответствует тому портрету, который я выстроила. Можно всё было бы списать на понты и враньё, чтобы понравиться девушке, но… и этих черт в его портрете нет.

Чёрт! Я теряю навыки! Теряю себя! Боже, что происходит?

Около часа мы блуждаем по рынку, и меня в самом деле учат отличать хорошие помидоры от тепличных. Нормальные огурцы от тех, что пропитаны чем-то. Учат различать запахи различной зелени. Арбуз по хвостику и звуку понимать, какой спелый. А бонусом дают урок по тому, как сэкономить на рынке.

Богач торгуется. Уму непостижимо! Но даже сторговавшись, Фарид оставляет им хорошие деньги на чай.

С огромными и тяжёлыми пакетами, довольные, возвращаемся к машине. Кудинов несёт всё сам, разрешив взять лишь пакетик с укропом и петрушкой.

— Фарид… — тяну у самого дома. — Может, поможешь мне донести пакеты в дом и… останешься на пирог? Думаю, папа не будет против гостей.

— Я ожидал приглашения, — усмехается. — В этом и состоял мой план. Очаровать тебя и стать гостем в твоём доме.

— Какие мы продуманные! — восклицаю. — Неси продукты! Папе понравится то, что ты не заставляешь его дочь перетруждаться.

* * *

— Плавнее, — командует мой временный и, наверное, единственный человек, кого я папой зову и буду когда-либо называть.

Наверное, Дану это никогда не понять, но мне сложно играть в отца-дочь. И дело вовсе не в том, что Медляков плохой. Он замечательный мужчина, внимательный, чуткий. И отличный отец.

Мне это сложно, потому что рядом с ним я чувствую себя в семье. Начинаю привыкать и примерять на себя роль его дочери. Его любимицы. Начинаю чувствовать его любовь и заботу. И мне это нравится. Нравится то, как он довольно улыбается, хваля, когда я что-то делаю правильно. Как смеётся, когда я ворую у него клубнику с миски. Но в особенности мне нравится атмосфера рядом с ним. Живая. Весёлая. Семейная. Любовная. Родная. Словно я не чужая на этом празднике души.

И я… И я бы всё отдала за то, чтобы после того, как всё закончится, наше общение с Медляковым не прервалось. Я хочу общаться с ним и позже.

Приезжать к нему в гости. Так же печь пирог или что-то другое. Болтать. Слушать его многочисленные истории о молодости, детстве, о его любимой женщине. Рассказывать о своём времени, которое я провела в детском доме. О времени, когда я была с Даном и была ему верна во всём. О времени, когда встретила Аду и начала считать девочку своей семьёй. Своей маленькой глупой сестрёнкой, которую нужно оберегать.

Мне даже нравится спорить с Медляковым, потому что чаще всего его доводы меня убеждают в его словах. Это сказочно и невероятно.

— Так? — уточняю, смешивая творог и яйцо.

— Да. И дыши спокойно и расслабленно, — говорит он, продолжая попивать свой клубничный смузи. — Чтобы любая выпечка вышла наивкуснейшей, надо относиться ко всему с любовью, Майя. Не со страстью, которая разгоняет кровь по венам, а с любовью, которая наполняет душу теплом. Дыши ровно и размеренно. Покажи продуктам, что ты полна любви и гармонии. Заставь их подчиняться тебе.

Переглядываемся с Фаридом, которому поручили взбивать яйца венчиком. Руками. Не миксером, а венчиком. По-моему, мой псевдоотец издевается над Кудиновым, но тот слова не говорит. Уже минут десять работает без остановки.

Фарид посылает мне взгляд «Он чудик», но вслух ничего не говорит. Кидаю ему злую гримасу, требуя не обзывать и не обижать моего любимого папу. Он, может быть, и странный, но ведь он даёт дельные советы. Делать всё в гармонии и спокойствии. Это в любом деле полезно.

Но кое-что меня всё же немного смущает.

— Почему при всех этих знаниях готовим мы, а ты командуешь? — кидаю Медлякову вопрос и ловлю его хитрую улыбку. Вообще-то, не одну меня этот вопрос волнует.