Она мне не невеста

— Ой, ладно, сынок. Я не хотел об этом говорить, — Медляков встаёт со своего места, чтобы поставить пустой стакан из-под смузи в мойку. — Мы с Майей не любим об этом говорить, потому что это делает нам двоим больно. Майя — дочь моей единственной любимой женщины. Она предала меня, а потом свою дочь. Поэтому мы пришли к выводу, что её больше нет в нашей жизни. Мы есть друг у друга. А её нет. Просто нет! — спасает меня и, к счастью, его история совместима с легендой.

— Извините, — вмиг унимается Кудинов. — Я не знал. Просто мне это казалось странным.

— Ничего страшного. Майя — только моя дочь! И на этом точка!

— Понимаю, — кивает он. — Сам рос без отца. Да и лучше без этого предателя. Извините ещё раз. Майя, ты тоже. Порой я лезу, куда не следует.

— Да… — сглатывает Медляков. — Фарид, я не смог тогда прийти на церемонию прощания с твоей мамой. Хочу сейчас принести свои слова сочувствия. Твоя мать была прекрасной женщиной. Жаль, что ангелы её забрали так рано. Но, как говорится…

— Не надо! Не надо продолжать, — останавливает Фарид. — Я благодарю вас за поддержку, но не надо продолжать.

— Что с ней случилось? — не удерживаюсь от вопроса и подхожу к Кудинову. — Извини, я никогда раньше не интересовалась чьей-то жизнью.

— Она покончила с собой, — произносит, заставив меня задумчиво нахмуриться всего на одну короткую секунду.

— О боже! — округляю глаза, тут же придя в себя. — Почему? Зачем она это сделала.

— После того как ушёл мой… человек, который… мой биологический отец, — долго подбирает слова. — Мама впала в депрессию. Порой ей становилось лучше, и она была с нами, со мной и нашим братом, но чаще всего она лежала в клинике, чтобы не наложить на себя руки. Но… в этот раз там недосмотрели и… она умерла.

— Мне жаль. Извини, что спросила. Я ведь… Я решила, что она от болезни умерла. Или покончила с собой, чтобы не страдать. Если бы я знала, то не спрашивала бы, — искренне произношу, потому что в заключении, которое я читала, говорилось о том, что она умерла от остановки сердца. Там ни слова о самоубийстве.

— Ничего страшного, Майя, — мужчина дотрагивается до моей руки в успокаивающем жесте. — Мы ведь узнаём друг друга. Это нормально то, что в жизни каждого человека присутствует своя боль.

— Давай продолжим, — киваю на готовку и отворачиваюсь от Кудинова, потому что начинаю чувствовать себя гадиной. Обманываю его. Играю с ним. А у него такая рана на груди. Мать покончила с собой, оставив его одного.

Но он угрожает моей Аде! Поэтому я продолжу. Буду играть, пока не узнаю, зачем она ему, и не остановлю это.

А вдруг он на фоне смерти матери сошёл с ума и решил навредить Аде. Вдруг она похожа на его мать? Или там… Не знаю. На медсестру, которая не углядела за его матерью. Или ещё что-то в этом роде?

Мне нужен психолог. Нужна консультация.

— Пап, что дальше? — оборачиваюсь к Медлякову и замечаю на его лице задумчивый взгляд на мне и Кудинове. — Пап?

— Да, сейчас, — встаёт со своего места и идёт к нам. — Вот это надо соединить аккуратно, — возвращается к должности главного кулинара.

Глава 20

Фарид

— Чего такой довольный? — интересуется брат, присоединившийся ко мне за завтраком. — Давно тебя таким не видел. После смерти мамы ты всегда смурной и грозный ходил. Вечно в делах-делах, а сейчас вон… время девять утра и ты ещё не на работе. И явно не спешишь туда.

— У меня сегодня днём планы, — бросаю, вспоминая блондинку, с которой вчера пирог пёк и спорил с её отцом о том, что современные гаджеты упрощают жизнь, а не заставляют всех вокруг деградировать. Это же зависит от того, как ими пользоваться. Но даже при всём моём упорстве и доводах, я проиграл. Сам не понимаю, как это произошло.

— Какие планы? — берёт тост и накрывает его ветчиной.

— Собираюсь в гости к Медлякову, — рассказываю, улыбаясь как сумасшедший. Там будет Майя. Девчонка, что голову мне вскружила и заставила забыть обо всём. Которая незаметно пробралась под кожу и сжала моё сердце. Оставила на нём след от своей руки. И… И я пропал под властью её чар.

— С утра? В гости? К Медлякову? — удивляется Эльдар.

— Да. Три «Да», — продолжаю пить кофе. — Вначале пойдём к одному рыболовному месту, рыбу поймаем, а потом Майя нам уху обещала.

— Майя? — Мой брат утратил возможность не говорить вопросами?

— Да. Его дочь, — поясняю, а перед глазами появляется блондинка, жадно жующая пирог. Забавная и милая девушка, которая ещё пару дней назад мне казалась пьяной избалованной папиной дочерью. Но в тот момент, когда она поняла, что потеряла браслет — всё словно изменилось. Я увидел совсем иную девушку. Ту самую, которую после не смог забыть. Ту самую, к которой позже вернулся. И которую хочу видеть вновь и вновь.

— И когда вы с Медляковым так сблизились? — поигрывает бровями.

— Когда я встретил его дочь и понял, что она мне нравится, — без стеснения признаюсь. — Эльдар, она такая необычная! Хорошая девчонка, которая обожает отца. Ценит семью. Умеет готовить. Без силикона. Без фальши. Есть в ней какие-то причуды, но они ничто по сравнению с тем, какая она в остальное время.