Они хотят быть как мы

– Сьерра учится вместе со мной на продвинутом курсе рисования – девятиклассница, что поразительно, – и она на самом деле очень талантлива. Я сказал ей об этом на прошлой неделе, и она не грохнулась в обморок, как бывает с другими подштанниками, стоит мне с ними заговорить. Просто сказала «спасибо» и нарисовала какую-то офигенную птицу, а я подумал: «Черт, это круто». К тому же у нее есть домик неподалеку от пункта оплаты на дороге и там около трех акров пляжа. В прошлом году моя мама ездила туда на празднование Четвертого июля, и они устроили собственный фейерверк. Классное местечко для вечеринок.

Никки улыбается.

– Есть несогласные?

– Она не потянет! – выкрикивает Роберт.

– Откуда ты вообще это знаешь, придурок? – спрашиваю я.

Он ухмыляется.

– Тебе лучше не знать.

– Попридержи язык, Роберт. – Никки выпрямляет спину и перекидывает волосы через плечо. Для них двоих эта неделя плохая – они как кошка с собакой. – Следующий, Брайс Миллер. – Никки указывает на меня. – Твой выбор?

– Брат Адама, – предлагаю я в качестве объяснения. Вокруг кивают, но Генри опускает глаза и снова прокручивает новостную ленту в Twitter. – Поначалу я его недолюбливала, уж больно дерзкий, но он очень проникся к Джареду, они вместе репетируют и все такое. Я – за него.

Никки кивает с неподдельной серьезностью.

– У кого какие мысли? – обращается она к группе, вскидывая брови.

– Тут и думать нечего, – говорит Марла, и я молча благодарю ее за поддержку. – Легендарность у него в крови.

– Тогда решено, – объявляет Никки. – Идем дальше. – В течение следующих трех часов Никки перебирает еще дюжину имен. Мы обсуждаем подозрительную аллергию на глютен у Джины Лопес, чрезмерную коллекцию кроссовок Карла Франклина, вполне себе успешные попытки Адити Косури стать модным инфлюенсером, дикий скачок в росте Ларри Крамера, вымахавшего этой весной под семь футов[42]. Мальчишки требуют тридцатиминутного перерыва, чтобы поиграть в баскетбол, а мы с Марлой и Никки нежимся у бассейна с пакетом чипсов Cheetos и коробкой Pocky[43].

– Мы почти добрались до Джареда, Джилл, – говорит Никки, стирая с пальцев сырную крошку чипсов. – Что ты собираешься делать?

Марла кивает.

– Как я уже сказала, он довольно симпатичный

. – Она хихикает.

– Мар, убью. – Я шлепаю ее по руке. Пытаюсь что-то придумать. – Мы же решили, что все будет по-другому. Мы станем другими. Никки, ты теперь главная, первая девушка-тамада за всю историю Игроков. Так что теперь мы за все отвечаем.

Они кивают.

– Я не против того, чтобы он был с нами, но при условии, если мы останемся верны этому обещанию, – продолжаю я. – Ничего плохого не должно случиться ни с ним, ни с другими. Мы можем все изменить. Можем сделать это веселой игрой, как и предполагалось изначально.

– Да, черт возьми, – говорит Никки. – Я позабочусь об этом.

– Если так, если действительно так, тогда я согласна, – заверяю я.

Все будет по-другому.

За Джареда голосуют, принимая его в команду вместе со Сьеррой, Брайсом и еще несколькими ребятами.

Я сообщаю Адаму хорошую новость.

«Да, черт возьми», – мгновенно отвечает он.

«Не проболтайся. Мы хотим, чтобы это был сюрприз».

«Ясное дело, Ньюман. Я понял… жаль, что меня нет рядом, чтобы отпраздновать с тобой».

Мое сердце трепещет.

«Мне тоже».

«Веселитесь на полную катушку. Всегда. Точка».

«Не сомневайся».

Мы заканчиваем день пиццей и чесночными пампушками, раскладывая их на бумажные тарелки в гостиной Никки. Она включает старый фильм с Адамом Сэндлером[44], и мы лежим, как ленивцы, перед телевизором, пока не приходит групповая рассылка с новостью о том, что Эли Джафф, раннинбек[45]

школьной сборной по футболу, в пожарном порядке устраивает турнир по пиво-понгу. Генри, Роберт и Марла вскакивают, чтобы уйти, но мы с Квентином и Никки остаемся, настраиваясь на марафон «Настоящих домохозяек»[46].

– Эта работа тамадой чертовски изматывает, – жалуется Никки, растянувшись на диване. Председательский молоток все еще у нее под рукой. – Даже больше, чем школьный совет. Там, по крайней мере, мое лидерство никто не оспаривает.

– Не смеши, – говорит Квентин. Его живот усыпан крошками от корки пиццы. – Тебе же все это нравится.

Никки глубже погружается в диван.

– Да, черт возьми, мне это нравится. В это же время в следующем году мы будем чувствовать себя отбросами, снова опустившись на дно после стольких лет карабканья на вершину. Ты ненормальный, если думаешь, что я не стану наслаждаться каждой секундой нашего нынешнего положения. Я еще не готова вернуться назад.

Я тянусь к ней и сжимаю ее руку.

– Ночь смотрин будет офигенной, – бормочет Квентин.

Он прав. Это мое любимое мероприятие еще с тех пор, как прошла наша вступительная ночь. Так называют большую вечеринку на пляже, и она единственная, наполненная надеждой и ожиданием, а не страхом.