Опасно — Истина! Смелость принять непознаваемое

Но возможно, этот другой болен так же, как и вы, потому что, во-первых, если бы я был на его месте и вы были бы моими гостями, я бы там не сидел. Во-вторых, если бы каким-то образом по стечению обстоятельств я все же находился на этом пьедестале, в момент, когда вы задали вопрос, я бы сошел вниз. И это был бы достаточный ответ: «Никаких проблем; это всего лишь обычай, и я забыл, что вы мои гости, поскольку встречаюсь с гостями всего лишь раз в году, но ежедневно общаюсь с учениками. Поэтому простите меня и давайте начнем наш разговор, ради которого мы здесь собрались». Но он не спустился. У него кишка тонка. Он восседает там как мертвец; он настолько напуган, что практически не дышит. И ему нечего ответить — он попросил своего секретаря ответить вам. И второй поднятый вами вопрос, в ответ на который также прозвучала тишина, касается того, что он объявил себя революционным святым. Он не революционный и не святой, так что можно на это ответить? Но основной мой интерес не в нем, он — в вас. Именно политический ум постоянно размышляет в терминах «ниже» и «выше», в терминах власти.

Естественно, он разозлился. И он злится до сих пор; он был зол на протяжении всех этих двадцати четырех — двадцати пяти лет. И он бывал в положении, когда мог причинить мне вред, но ему не хватало духу. Он был помощником премьер-министра и позже сам стал премьером. Прежде чем он стал премьер-министром, он как-то даже просил меня о помощи. Он вызвал меня, бессознательно... Позже он понял, что вызывать меня было полнейшим абсурдом. Он был помощником премьер-министра Индиры Ганди — пост, не предусмотренный конституцией.

Первый премьер-министр Индии Джавахарлал Неру имел конфликт с еще одним учеником Ганди, Сардаром Валлабхаи Пателем. Конфликт развивался таким образом, что, если бы были допущены выборы, Валлабхаи Патель выиграл бы их. Он был истинным политиком. В точности как Иосиф Сталин.

В момент, когда случилась революция, Иосиф Сталин был секретарем коммунистической партии. Он не был каким-то значительным лидером и тому подобное. Он выполнял офисную работу; говоря прямыми словами, он был главным клерком коммунистической партии. Но поскольку он работал секретарем, все проходило через его руки, ему все было известно. Ему был известен каждый человек, и у него была невероятная хватка на людей.

С Сардаром Валлабхаи Пателем ситуация была той же. Он был очень сильным человеком; я говорил вам, что он был похож на Иосифа Сталина. Сталин — это не настоящая фамилия; он взял ее, потому что на русском она означает «человек из стали». Странно, но Сардара Валлабхаи Пателя называли в Индии лауха пуриш, что также означает «человек из стали». В точности перевод фамилии «Сталин».

Сардар Валлабхаи Патель обладал внутренней властью, хваткой внутри организации. На массы он не производил такого сильного впечатления, как Джавахарлал. Если бы вся Индия участвовала в выборах, Джавахарлал бы выиграл — никто не смог бы его победить. Но если бы голосование было устроено внутри партии конгресса, внутри лидирующей партии, тогда Валлабхаи победил бы любого.

Чтобы избежать этого голосования — а в этом случае это было бы решением партии, — Ганди сказал: «Нужно создать пост помощника премьер-министра, чтобы Сардар Валлабхаи Патель был рад тому, что он если не первая, то по крайней мере вторая фигура». И для второй фигуры всегда есть шанс в любой момент стать первой — как только первая будет свергнута, умрет или случится что-нибудь еще.

А Сардар Валлабхаи Патель был достаточно умен, чтобы свергнуть человека, который стоял перед ним. В каком-то смысле Джавахарлал был невинен. Он совершенно не был политиком. Поэтому без всякой конституционной базы немедленно была сделана поправка об учреждении поста помощника премьер-министра. И это было сделано для Сардара Валлабхаи Пателя.

Когда и Неру, и Патель умерли, пост упразднили, так как он не соответствовал конституции, однако он был восстановлен в отношении Индиры и Морарджи Десаи. Все тот же конфликт: Индира была дочерью Джавахарлала, а Морарджи Десаи был практически приемным политическим сыном Сардара Валлабхаи Пателя. В политике он был его учеником, главным учеником.

Позже Морарджи догадался, что именно я посоветовал Индире убрать его с поста. А я посоветовал ей это просто к слову. Мы разговаривали с ней около часа. Она слушала меня и в конце сказала:

— То, что ты говоришь, правильно и должно быть выполнено, но ты не понимаешь, в какой ситуации я нахожусь: мой кабинет мне не принадлежит, помощник премьер-министра не на моей стороне. Кабинет разрывается от борьбы и противостояния; он пытается не так, так этак сбросить меня и стать премьер-министром. Если я заявлю о том, о чем ты говоришь, все будут на его стороне, никто меня не поддержит, поскольку ты предлагаешь очень революционные вещи для индийского ума. Они идут против традиции, против индийского образа мыслей — меня никто не поддержит. Если хочешь, я могу поднять эти вопросы в кабинете, но на следующий день ты услышишь, что Индира больше не является премьер-министром.