Опасные партнёры

Этот врач реально е**нулся, такое ощущение, что если кости ещё не сломаны, то сейчас он точно что-нибудь мне сломает. Так как нельзя выдрать ему бороду по волоску, глухо огрызаюсь сквозь стиснутые зубы. Понимаю, что, наверное, хирург не так уж сильно давит, просто там, где болит, лучше бы совсем не прикасаться.

Плечо у меня фиолетовое, на боку огромный синяк. Но под одеждой этого не видно, никто не поймёт, что я дрался на улице с полицейскими, как какой-то охламон. Самое интересное, что физиономия в полном порядке, ни царапины. И на том спасибо. Было бы чудесно, если бы я вернулся из командировки с расфигаченным рылом.

Боец, бл*ть.

Врач выписывает мазь, обезболивающие, советует прикладывать лёд.

В отель я возвращаюсь только в половине восьмого утра и сразу мчусь наверх в номер Кристины. Мчусь – это, конечно, сильно сказано. Ковыляю, как раненый. Дверь закрыта, в комнате тихо. Наверное, просто спит? Не могу поверить, что прямо сейчас Крис лежит в объятиях Гущина у него в спальне, на вилле…

Снова приходится себя остановить – едва не выломал дверь. Если сейчас кто-то пожалуется на шум, я буду иметь дело с охраной отеля. Или снова с полицией.

Внутренний голос подсказывает тем временем, что Крис настолько хороша в постели, что долбо*б Гущин может не ограничиться разовой акцией. Он захочет получить малышку в постоянное пользование. А если предложит остаться в Испании, стать его содержанкой, любовницей? У него есть семья, но он сумеет всё организовать. Оставит Кристину при себе, скажет, что ему нужен постоянный представитель нашего холдинга здесь, в Испании.

От всех этих мыслей меня колотит, как от озноба, перед глазами мельтешат жёлтые точки, собираюсь пробить головой стену. Ужасно болит нога, ноет плечо и рёбра, но мне это даже нравится сейчас, потому что физическая боль немного отвлекает от гадских мыслей. Гущин – крепкий жилистый мужик. А если он взял мою девочку силой и всю ночь драл мою малышку?

Нет, ну не опустится же он до откровенного насилия… Не посмеет.

Я готов разнести весь отель, ярость ослепляет. Надо успокоиться, бешенство сейчас мне не поможет. Дышу, матерюсь, бреду по коридору к лифтам.

Спускаюсь вниз, в холл и, стараясь не хромать, подхожу к стойке ресепшен. Натягиваю на лицо вежливую улыбку, что безумно сложно. Но иначе ни на один свой вопрос я не получу ответа. Полицейские ночью уже продемонстрировали мне, что против лома нет приёма, однако любой вопрос можно решить, если действовать тонко, а не изображать из себя офигевшего русского медведя.

Аккуратная испаночка в униформе с золотым бейджем изо всех сил борется с усталостью. Видимо, проработала целые сутки, а сейчас её смена заканчивается.

Расспрашиваю о синьоре Лазаревой из 807-го номера.

– О, синьора уехала ещё вечером с тем седым господином, вашим гостем, – улыбается администратор. – Они отказались от столика в ресторане, за ними приехал автомобиль.

Последняя надежда убита. На меня обрушивается камнепад, я лечу в бездонную пропасть, сбитый с ног. Не могу поверить, что Крис уехала с Гущиным. После всего того, что между нами было прошлой ночью?

Эта ночь была особенной. И утро тоже.

Я не романтик, скорее циник, девицы для меня всегда были расходным материалом – одна, вторая, двести двадцатая. Но когда я с Крис, когда я подминаю её под себя, беру, вхожу в неё, то испытываю космическое и непривычное ощущение, что больше мне ничего и не надо. Не надо никуда бежать, дёргаться, искать новых впечатлений. Я всё уже нашёл. Меня пустили в рай, и я хочу тут остаться.

Вот что я очень явственно осознал прошлой ночью.

А что чувствовала Крис? Может быть, снова подумала, что я её тупо использую?

Тем не менее, пока я сражался с полицией, Крис уехала с этим уродом. Сама! Он её силой не тащил… Но ведь на неё мог надавить мой отец. Мог позвонить ей, когда понял, что я не поддерживаю его позицию. Я распсиховался, когда мы говорили по телефону, он это почувствовал.

Наверное, позвонил сразу же Крис, припугнул или, наоборот, задобрил. Предложил ей крупный бонус, если будет сговорчивой и хорошо обслужит инвестора. Холдинг может выплатить ей внушительную премию или закрыть её ипотеку. Или её повысят в должности до директора по маркетингу, увеличив в четыре раза зарплату. Мало ли…

В следующую секунду вспоминаю, насколько уверенно отец говорил о том, что Кристина не откажется доставить удовольствие Гущину. Он даже не сомневался, что девушка может твёрдо сказать нет. Неужели, он обработал её ещё до нашей встречи с инвестором?

Снова пытаю замученную администраторшу.

– А как выглядела синьора?

Девушка смотрит на меня своими вишнёво-чёрными глазами. Она готова ответить на любой вопрос, так как очень ко мне расположена. Абсолютное большинство женщин хорошо ко мне расположены. А этой испанке к тому же приятно, что я говорю с ней на её родном языке.

– О, синьора выглядела великолепно! На ней было вечернее платье, ярко-красное, очень эффектное.

Всё равно не верю, что Кристина согласилась на предложение инвестора. Этот гад наверняка её обманул, придумал какую-то историю и завлёк в свои сети.