Операция «Артефакт»

– В таком случае, – мой собеседник ослабил узел галстука на шее, – я перейду к самому главному, а именно к тому, что меня больше всего интересует в вашей личности. Если разложить всё по пунктам, то, во-первых, я бы хотел лично знать обо всех ваших способностях. Во-вторых, я бы хотел лично присутствовать на некоторых экспериментах с вашим участием. В-третьих, мне надо знать, насколько я могу вам доверять в вопросах государственной безопасности. В-четвёртых, мне нужно, чтобы вы беспрекословно выполняли все мои указания и не задавали лишних вопросов. Взамен этого вы будете обеспечены всем необходимым, но при одном условии. Вы будете подчиняться мне и только мне! Никаких контактов с внешним миром. Всё, что вам потребуется, будет немедленно доставлено сюда в ваше распоряжение. Скажу честно, особенно вас напрягать не буду. У меня хватает и без вас высококлассных профессионалов, способных выполнить любое моё поручение. Но есть отдельные проблемы, в решении которых мы не можем обойтись без вашей помощи. Это вопросы, связанные с проведением следственных мероприятий. А с вашим участием, я думаю, – он посмотрел на меня таким взглядом, будто проник в самые потаённые уголки моей души, – мы устраним эти досадные недоразумения в нашей работе. Кроме того, к вам на экспертизу будут попадать отдельные документы, имеющие отношение к обороне страны, по которым вам необходимо будет делать заключения. Вы поняли меня?

– Конечно, – коротко ответил я.

– Вас такая постановка вопроса устраивает?

– А разве у меня есть другие варианты? – я удивлённо посмотрел на него.

– Вот и хорошо, что вы сразу и правильно поняли меня, это исключит всякие недоразумения. В настоящее время я знаю о вас только то, что мне рассказывал Эйтингон. Кстати, я заметил, что вы с ним неплохо поладили. Чем он купил ваше расположение?

– Да ничем. Просто он был со мной откровенен, не юлил, не обманывал. Вот и всё.

– На меня произвело огромное впечатление, как вы правильно предсказали будущее тех мерзавцев, которых мы расстреляли за измену Родины. Меня поразило то, с какой лёгкостью вы это делаете. Мессинг в этих вопросах вам и в подмётки не годится! Когда он участвовал в аналогичном эксперименте, знаете, что с ним произошло? Он разрыдался, как ребёнок, и не смог дальше работать. Слюнтяй! – и засмеялся своим «ядовитым» специфическим смехом.

Потом немного успокоился и продолжил:

– Расскажите мне для начала, как вы угадываете дату смерти человека?

Помолчав пару секунд, обдумывая вопрос, я начал издалека.

– Область, в которую мы с вами вторгаемся, лежит за горизонтом восприятия простого человека. Всё, что там происходит, нельзя передать словами. Поэтому постараюсь рассказать вам об этом так, как сам чувствую это. В момент прикосновения к человеку в моё сознание вливается информация. Это отдалённо напоминает то, как будто мне на голову «выливают» ушат холодной воды. То есть я хочу сказать, что этот процесс я ощущаю не психологически, а физически. Сразу возникает ощущение того, что я об этом человеке знал всё и всегда. Для меня события его жизни видятся в прошедшем времени, в том числе и те, которые произойдут с ним ещё через много-много лет. Правда, будущее может быть сильно размыто, и я могу ошибаться в отдельных деталях, но дата смерти человека будет неизменной. Вот в принципе как-то так. Вас удовлетворил мой ответ? – поинтересовался я.

– Даже не знаю, что вам сказать. Всё это так неожиданно и непонятно, что сбивает меня с толку, – Берия задумчиво уставился в одну точку. – Но боюсь, что более внятного ответа я от вас не дождусь. Поэтому ответьте мне ещё на один вопрос, для вас существует разница, с каким человеком вы общаетесь? То есть я хочу спросить, для вас имеет принципиальное значение, на каком языке говорит человек? Как это будет выглядеть, когда вы будете контактировать с иностранцем?

– То есть вы хотите узнать, на каком языке приходит ко мне информация о человеке? Я как-то не задумывался над этим вопросом. Но мне кажется, что языковой барьер не имеет к этому процессу никакого отношения, да и опыта общения с иностранцами у меня никогда не было.

– Ну, этот пробел в вашей биографии мы исправим быстро, – проговорил Берия с улыбкой.

– Вы общались с Эйтингоном и предсказали ему долгую жизнь. А раз так, то получается, что Гитлера мы победим и выиграем эту войну? И как скоро это произойдёт?

– Я могу немного ошибиться, но это произойдёт 8 или 9 мая 1945 года.

– А на дворе сейчас только начало 1943 года, – задумчиво проговорил Лаврентий Павлович.

И потом резко сменил тему разговора.

– Следовательно, если вы сейчас прикоснётесь ко мне рукой, то будете знать обо мне всё, что было и будет со мной? Я правильно вас понял, Архип Захарович? И вы будете знать все государственные секреты, которые известны мне?