Операция «Артефакт»

– Ты можешь задаться вопросом, как так случилось, что мы скрыли эту информацию от народа, и кто нам дал такое право? И ты будешь прав. Понимаешь, Архип Захарович, политическая обстановка в стране и в мире не даёт нам права допустить в стране возникновения хаоса. Страна ещё не окрепла после потрясений прошедшей войны и в данный момент не нуждается в каком-либо политическом кризисе. Поэтому советский народ к смерти товарища Сталина нужно грамотно подготовить. После фултонской речи Черчилля наши бывшие союзники стали нашими злейшими врагами. Имея у себя атомную бомбу, они стали реальной угрозой для нашей страны и всего социалистического лагеря. И если они узнают, что товарища Сталина нет в живых, никто не гарантирует, что завтра они не начнут войну против нас. Поэтому мы в этот раз не должны допустить того, что произошло 22 июня 1941 года. На этот раз, мы не позволим, чтобы кто-нибудь угрожал нам новой войной. Но если она будет развязана империалистами, то она будет вестись не на территории Советского Союза, а на территории Европы и Соединённых Штатов Америки.

Он опять сделал длительную паузу, оценивая пристальным взглядом мою реакцию на услышанное, и, как ни в чём не бывало, продолжил:

– Теперь, что касается операции, которую мы хотим провести. Руководство операцией возложено на меня, а вашей подготовкой будет заниматься Эйтингон.

Я мало что понимал в политике, но интуитивно почувствовал, что «заваривается» какая-то большая игра, и в этой игре Берия отвёл мне далеко не последнюю роль.

– А сейчас, – Судоплатов вернулся за стол, – генерал Эйтингон коротко обрисует план операции.

Эйтингон встал из-за стола, одёрнул китель и хорошо поставленным голосом продолжил:

– Операцию планируется провести 22 декабря в 14 часов. По дипломатическому этикету руководители дипломатических миссий обязаны поздравлять глав государств с круглыми юбилейными датами. В этот день планируется проведение большого дипломатического приёма в Георгиевском зале Большого Кремлёвского дворца. По предварительной информации, поздравительную речь от глав дипломатических миссий будет говорить посол США, Гудрич Кирк. В момент, когда американский посол будет стоять напротив товарища Сталина, мы начнём нашу операцию. Вы, Архип Захарович, по аналогии с тем, что вы сделали на стадионе, обездвижите или как там лучше сказать, мгновенно загипнотизируете всех присутствующих в зале, подойдёте к послу США, вложите в его руку пистолет и путём внушения прикажете ему выстрелить в товарища «Сталина» после того, как он очнётся. Всё происходящее в зале мы будем снимать на киноплёнку. То, что в кадр можете попасть вы, вас не должно смущать. Наши специалисты вырежут все лишние кадры. Для нас важен сам момент убийства товарища «Сталина». Таким образом, – продолжал Эйтингон, – перед нами открываются отличные перспективы. Во-первых, мы легализуем смерть товарища Сталина, во-вторых, мы ликвидируем главного свидетеля, артиста-двойника, в-третьих, мы покажем всему миру истинное лицо империализма, который не гнушается ничем, в том числе и политическим убийством лидера Советского государства, в-четвёртых, данное убийство позволит нам выполнить стратегические планы товарища Сталина – закончить войну на берегах Атлантического океана и расширить границы социалистического лагеря, в-пятых, в случае активного сопротивления наших бывших союзников мы готовы применить атомное оружие на западном театре военных действий…

Тут вмешался Судоплатов:

– Я думаю, что дальнейшие детали операции Архипу Захаровичу знать необязательно. Самое главное, чтобы вы, Архип Захарович, справились со своей задачей, а всё остальное будет уже наша забота. В отведённые для нас пять дней до начала операции генерал Эйтингон будет заниматься вашей подготовкой, включая тренировку в макете кремлёвского зала, для этого у него имеются все полномочия. Вы вдвоём, – он посмотрел суровым взглядом на нас с Эйтингоном, – несёте персональную ответственность за выполнение первой и самой главной части операции. И смотрите, Архип Захарович, если всё пройдёт чисто и гладко, то будет вам честь и слава, а если что-то пойдёт не так, то не обессудьте, вы и так для всех уже покойник.

Он произнёс эти слова таким тоном, словно был самим Господом Богом. И после того, как я молча кивнул головой, он сделал заключение:

– Ни о чём не думайте и не переживайте. Операция согласована на самом высоком уровне, но в целях сохранения секретности мы по известным причинам не можем вас представить членам правительства. Поэтому вам надо довериться в этом вопросе лично мне.

С этими словами генералы удалилась из камеры, оставив меня наедине со своими мыслями.

* * *