Опосредованно

Ну, то, что получилось с мамой, было закономерно, что уж тут. Лена в общих чертах понимала, чем все закончиться, еще за несколько лет до того. Еще когда позвонил новый мамин родственник, вроде как великовозрастный пасынок, и сообщил, что мама серьезно больна. «На голову?» – не смогла удержаться Лена, и у раздражения ее была причина в тот момент, что-то бытовое, неимоверно раздражающее за короткое время, но и тут же забывающееся, да и в целом Лена считала, что имеет право на такой вопрос после всего. Со стороны собеседника послышалось осуждение, в ход пошли фразы «рожала в муках», «все-таки мать – это святое», «даже совсем отморозки, и те», «бывает, детдомовцы находят маму и помогают», «ночей не спала», «попросить прощения». Лена так поняла, что должна извиниться перед матерью, поэтому спросила, как зовут звонившего, звали его Николай. «Коля, идите, пожалуйста, лесом, – попросила Лена, – вы, очевидно, совершенно ничего не знаете». В оставшийся отрывок разговора Николай успел вставить слово «неблагодарность».

На следующий день Лене позвонила женщина, мамина падчерица и, в той или иной вариациях, повторила те же фразы, что говорил Николай, только если мужчина произносил их сурово, как некую выстраданную по лесоповалам правду, то женщина оскальзывалась в умилительные и слезливые интонации, отвращавшие Лену от матери еще больше. «Мама одна!» – сказала женщина, на что Лена не могла не ответить: «Логично».

Почему сразу не позвонил убедительный новый мамин муж – непонятно, может, взрослые посчитали, что дети должны разобраться друг с другом сами, как-то познакомиться и подружиться, вроде как в песочнице, но у Петра Сергеевича, так он представился, почти сразу же нашлись нужные для Лены слова, когда она вспылила на очередной звонок очередного маминого миньона. А возможно, и не слова были так уж верны, сколько спокойный голос, очень усталый и добрый, какой бывал у отца, каким Лена его себе помнила, или представляла, что помнила. «Да все я понимаю, – сказал он, – вы обе очень сильные, вот и вся недолга. Нашла коса на камень. Она сама и не хочет тебя видеть, честно говоря, это уж с моей стороны хулиганский поступок такой. Как-то не хочется, чтобы вы до конца ее жизни грызлись, или чтобы она вот так тебя не принимала почему-то. Очень уж резко у нее все получилось. Она, по-моему, боялась, что я на тебя западу, не хотела конкуренции, господи, глупость какая. А когда смотрел, как она с нашими внуками возилась, думал, ну ведь еще есть внуки, зачем себя радости лишать? Ну, вот так как-то и получилось все глупо. А теперь – вот».

«Я не верю, что получится», – ответила Лена. «Так и я не особо верю, – сказал Петр Сергеевич, – ну вот бывают такие моменты, когда делаешь все зря, а все равно делаешь, для собственного спокойствия хотя бы. Не мне бы, правда, советы давать, тоже, знаешь, если бы сам себе сейчас позвонил в прошлое, то там очень сомневаюсь, что какое-то понимание встретил бы. Так я и сейчас в прошлое как бы звоню в данный момент, замаливаю грешки, и у меня, причем, не было тех причин для того, чтобы горячиться, а у тебя есть. Как ты справилась-то вообще?»

«Сейчас вроде бы и не кажется, что как-то справлялась. Больше такая проекция, попытка посмотреть, что было бы, если бы так же с дочерями своими поступила. Как они жили бы без меня, как я без них. Ну, во-первых, не смогла бы без них. И ужасаюсь, потому что они скоро все равно съедут, уже осталось-то несколько лет буквально до того, как они ручкой помашут, не знаю, как буду сидеть одна в квартире. Раньше, вот, удивлялась, почему женщины терпят тирана какого-нибудь совершенно поехавшего, а сейчас думаю, что это предусмотрительно. Вообще, столько усилий, оказывается, нужно прилагать, чтобы в одиночестве не остаться, а иногда и этих усилий не хватает. Раньше, знаете, забавной казалась сценка из «Любовь и голуби», где Василий Раисе Захаровне говорит: “Да какая судьба? По пьянке закрутилось и не выберешься”, так вот, сейчас вообще не смешно».

«Ну да, понимаю», – сказал Петр Сергеевич.

«А сама идея, что я своих могу вот так вот оставить, потому что они мне мать мою напоминают (хотя они не напоминают, но даже если бы напоминали). Как это все у нее работало в голове? Как это, вообще, сложилось? Просто не представляю, какой надо быть».