Опыт Октября 1917 года. Как делают революцию

Наконец, слово для доклада получил сам вождь партии. «Он констатирует, что с начала сентября замечается какое-то равнодушие к вопросу о восстании». Затем Ленин кратко повторяет свои аргументы в пользу того, что откладывать вооруженное свержение власти больше нельзя. По его словам, к восстанию подталкивает подготовка правительством сдачи Нарвы и Петрограда. При этом, в стране «большинство теперь за нами». В то же время нарастают абсентизм и равнодушие масс, утомленных бесконечными резолюциями. «Ждать до Учредительного собрания, которое явно будет не с нами, бессмысленно, ибо это значит усложнять нашу задачу. Областным съездом и предложением из Минска надо воспользоваться для начала решительных действий» – заключает вождь.

Протоколы не отражают всех поворотов дискуссии. А между тем, Ленин вынужден был сражаться сразу на два фронта. Троцкий вспоминал в 1924 году, что «еще прежде, … чем напасть на противников вооруженного восстания, он стал нажимать на тех, кто связывал восстание со вторым съездом Советов». Съезд вообще может не состояться – говорил вождь – да и глупо назначать дату восстания, предупреждая о нем противника. ««Во всяком случае, – настаивал Ленин, – захват власти должен предшествовать съезду Советов, иначе вас разобьют и никакого съезда вы не созовете»

В протоколах заседания не отложилось выступление Троцкого, но известно, что его ближайший сподвижник, Урицкий, вместе с ним пришедший из межрайонной организации, высказался в пользу восстания: «надо решиться на действия определенные» – заявил он.

Через месяц после этого, выступая на заседании ПК, Ленин признается, что он больше всего опасался «оппортунизма со стороны интернационалистов-объединенцев, но это рассеялось, а в нашей партии члены – не согласились. Это меня крайне огорчило». Зная об автономии группы бывших межрайонцев (Троцкий, Урицкий, Иоффе), Ленин весьма опасался инерции их политического мышления. Однако Троцкий, не без колебаний, все-таки поддержал ленинскую тактику, согласившись на то, что восстание и захват власти должны предшествовать съезду. Ленин оценил эту уступку: «с тех пор не было лучшего большевика» – заявил он месяц спустя.

Впрочем, через семь лет после этих событий, Троцкий писал, что назначая, по предложению Ленина, дату восстания на 15 октября «насчет самого срока споров, помнится, почти не было. Все понимали, что срок имеет лишь приблизительный, так сказать, ориентировочный характер и что, в зависимости от событий, можно будет несколько приблизить или несколько отдалить его». Вероятно, делая уступку настойчивым требованиям Ленина, он все-таки ориентировался на съезд, который должен был выполнить роль, как минимум, «прикрытия» восстания.

Как бы то ни было, но ядро ЦК – Троцкий, Свердлов, Сталин – поддержали Ленина. Поэтому главная дискуссия развернулась «по линии борьбы с той его частью, которая выступала против вооруженного восстания вообще». Ленин произнес несколько речей, посвященных всем вопросам, связанным с восстанием: о причинах и задачах восстания, о его сроках, о шансах большевиков на победу, о том, удержат ли они власть и т. д…

Но двух главных оппонентов Ленина – Каменева и Зиновьева – эти речи не убедили. За предложенную Лениным резолюцию проголосовали все, кроме них. В резолюции говорилось: «Признавая … что вооруженное восстание неизбежно и вполне назрело, ЦК предлагает всем организациям партии руководствоваться этим и с этой точки зрения обсуждать и разрешать все практические вопросы (съезда Советов Северной области, вывода войск из Питера, выступления москвичей и минчан и т. д.)». При всем этом, по свидетельству Троцкого, «никакого практического плана восстания, даже приблизительного, в заседании 10-го намечено не было», что, вероятно, устраивало тех, кто не переставал связывать надежды на советскую власть, прежде всего, со съездом Советов.

Оставшись в меньшинстве, «парочка товарищей» (как их иронически называл Суханов) попытались буквально повторить недавние маневры Ленина. Они составили резюме своих речей на заседании ЦК и потребовали ознакомить с ними ПК, МК, МОБ, большевистские фракции советских органов и т. д., т. е. вынести спор на суд широкой партийной аудитории.

Борьба была не окончена, но Ленин сумел построить новый внутрипартийный режим, официально ориентированный на вооруженное свержение правительства. И сделано это было «малой кровью», без свержения старого ЦК, без раскола в партии, в пределах «партийной легальности». Троцкий писал: «Ленин ожидал большого сопротивления. Но его опасения скоро рассеялись… За истекшие три недели в ЦК произошел значительный сдвиг влево. За восстание голосовало десять против двух. Это была серьезная победа!»

* * *