Орден

— Потому что есть определенные правила игры и нарушать их нельзя. Немцы имели право обвинить тебя и вызвать на трибунал, но там кроме них есть и представители других отделов. Французы, к примеру, никогда не упустят возможности подставить подножку своим давним врагам.

— Но, разве вражда земных государств может влиять на политику Ордена? — искренне удивился.

— Нет, не может. Но причем тут государства? Немецкое и французское отделение Ордена связывает давняя вражда. Еще во времена Тридцатилетней войны[42] на всю Европу гремели массовые дуэли их магов.

— Вот как…

— Кроме того, тебя прикрывал Российское отделение.

— Правда? Сам Халворн вмешался?

— А ты думаешь, — усмехнулся вдруг Валерий Алексеевич, — он знает о тебе?

— Если обо мне знают в Европе и хотят заполучить, то он не может не знать кто я.

— Верно. Но в эту ситуацию, насколько я знаю, он не вмешивался. Работали обычные дипломаты.

Я допил чай и поставил кружку на поднос. И собирался уже уходить, но начальник задал еще один вопрос, ответить на который я просто не мог:

— Игорь, как ты смог выжить в момент удара Феникс?

— Не знаю, — почти честно ответил я. — Это скорее заслуга Феникс. Она, судя по всему, сплела заклинание так, чтобы оно не задело меня.

— Понятно, иди. Тебе уже пора возвращаться в Артан.

Я встал и вдруг черт меня дернул спросить:

— А кто такая Клио?

— Клио? — неподдельно удивился Валерий Алексеевич. — Она обычно заседает в Верховном трибунале от Греции. В смысле от Греческого отделения. А ты откуда о ней узнал?

— Она была на трибунале и, как мне показалось, её слово имело решающее значение.

— Скажем так, она пользуется большим авторитетом и в спорных вопросах к её мнению часто прислушиваются.

Хороший ответ. Готов поспорить, начальник сказал мне чистую правду, но в тоже время ничего не сказал. Впрочем, возможно само имя Клио, как и имя Халворна, засекречено и рядовые оперативники не имеют права ничего знать о ней.

Хотя… если мое имя так хорошо знакомо таким людям, можно ли меня назвать рядовым оперативником?

Едва вернувшись обратно в Артан, я пошел в лазарет, проверить Феникс, но неожиданно наткнулся на «ведьму». Она, увидев меня, удивилась и на мгновение растерялась, а потом спросила, есть ли у меня немного времени. Мы вместе отошли в сторону.

— Спасибо вам… — смущенно произнесла девушка.

— Ну… — я чуть не сказал «не за что» и «это наша работа», но осекся и просто кивнул, принимая благодарность. — Как ваша подруга?

— Врачи ничего мне толком не говорят… скорей всего она останется инвалидом. Но опоздай вы хоть на полминуты — она бы не выжила.

— Она местная?

— Да, — кивнула девушка. — Мы познакомились здесь и… вместе попались из-за моей глупости. Я просто спасла человека своей магией, а меня приговорили к казни…

— Артан — жестокий мир. В чем-то он даже хуже наших Средних веков.

— Я уже поняла это, — грустно улыбнулась девушка. — Знать бы сразу…

— Вы на самом деле научились владеть магией? — немного удивляясь, спросил я.

— Да. Мне уже предложили учебу в вашем этом Ордене.

— А что с вашей подругой будет?

— Я заберу её с собой, — твердо сказала она.

— Вы уверены в этом? Вы понимаете, что ей будет очень тяжело привыкать к жизни в нашем мире, среди машин и электричества?

— Вполне. Я уже все продумала. Я куплю дом в какой-нибудь маленькой деревне. Мира привыкла к крестьянской жизни и так ей будет проще.

Я кивнул. Девушка не пыталась продемонстрировать показное благородство и милосердие, а действительно хотела помочь подруге и готова была изменить ради этого собственную жизнь. На это не все способны.

С Феникс все было крайне плохо… Нет, её физическое состояние не вызывало никаких опасений. От магического истощения средней тяжести еще никто не умирал. И лечилось оно просто — отдых, хороший сон и полноценное питание.

Врачи боялись, что волшебница получила боевую психическую травму[43] или ПТСР[44]. Осознание того, что она в одно мгновение уничтожила целый город и заживо сожгла всех его жителей, в буквальном смысле сводило девушку с ума. Но все обошлось, хотя Феникс надолго замкнулась в себе, и нам всем пришлось повозиться, чтобы вытащить её из этого состояния.

Сложней всего при этом пришлось мне. Вернувшись в строй, девушка как клещ вцепилась в меня. Постоянно старалась быть рядом со мной и даже уговорила меня спать в её палатке. Я относился к этому как неизбежному злу и заботе о раненом товарище.

Одно хорошо — наше наказание в итоге оказалось довольно условным. Строгий выговор и отстранение от участия в боевых операциях в Артане на неопределенный срок. А из-за нас и весь отряд перевели в охрану лагеря.

Увы, все быстро узнали о том, что мы сделали. Пришлось терпеть постоянные косые взгляды и перешептывания за спиной. Хотя нельзя сказать, чтобы меня или Феникс стали называть убийцами. Все знали, что мы схватились не с кем-нибудь, а с инквизицией и спасли двух девушек от жестокой казни. Но все равно…