Орден куртуазных маньеристов (Сборник)

3.

Что было после? Был иллюзион,Калейдоскоп, паноптикум, постфактум.Все кончилось, когда она и онРасстались, пораженные. И как тамНе рыпайся - все призраки, все тень.Все прежнее забудется из мести.Все главное случилось перед тем -Когда еще герои были вместе.И темный страх остаться одному,И прятки с одиночеством, и блядки,И эта жажда привечать в домуЛюбого, у кого не все в порядке, -Совсем другая опера. Не то.Под плоть замаскированные кости.Меж тем любовь у них случилась до,А наш рассказ открылся словом "после".

Теперь остался беглый пересказ,Хоть пафоса и он не исключает.Мир без любви похож на мир без нас -С той разницей, что меньше докучает.В нем нет системы, смысла. Он разбит,Разомкнут. И глотаешь, задыхаясь,Распавшийся, разъехавшийся быт,Ничем не упорядоченный хаос.Соблазн истолкований! Бедный стихСбивается с положенного круга.Что толковать историю двоих,Кому никто не заменил друг друга!Но время учит говорить ясней,Отчетливей. Учитывая это,Иной читатель волен видеть в нейМетафору России и поэта.Замкнем поэму этаким кольцом,В его окружность бережно упрятав

Портрет эпохи, список суррогатов,Протянутый между двумя "потом".

4.

Я научился плавать и свистеть,Смотреть на небо и молиться Богу,И ничего на свете не хотеть,Как только продвигаться понемногуПо этому кольцу, в одном рядуС героями, не названными внятно,Запоминая все, что на виду,И что во мне - и в каждом, вероятно:Машинку, стол, ментоловый "Ковбой",Чужих имен глухую прекличкуИ главное, что унесу с собой:К пространству безвоздушному привычка.

 Под бременем всякой утраты...

Под бременем всякой утраты,Под тяжестью вечной виныМне видятся южные штаты --Еще до гражданской войны.Люблю нерушимость порядка,Чепцы и шкатулки старух,Молитвенник, пахнущий сладко,Вечерние чтения вслух.Мне нравятся эти южанки,Кумиры друзей и врагов,Пожизненные каторжанкиСтаринных своих очагов.Все эти О'Хары из Тары, --И кажется, бунту сродниПокорность, с которой ударыСудьбы принимают они.Мне ведома эта повадка --Терпение, честь, прямота, --

И эта ехидная складкаРешительно сжатого рта.Я тоже из этой породы,Мне дороги утварь и снедь,Я тоже не знаю свободы,Помимо свободы терпеть.Когда твоя рать полукружьемМне застила весь окоем,Я только твоим же оружьемСражался на поле твоем.И буду стареть понемногу,И может быть, скоро пойму,Что только в покорности БогуИ кроется вызов ему.

 Прощание Славянки

Аравийское месиво, крошево

С галицийских кровавых полей.