Орден куртуазных маньеристов (Сборник)

Одних привлекает доступность,других неприступность влечёт,а третьим важна совокупностьдуши и телесных красот.Мне все без разбору девчатадевчоностью сочной милы,пока они не превратятсяв подобие бензопилы.Поэтому лучше, конечно,девиц не водить под венец,любовию тешиться грешнойи пенки снимать с их сердец.Однажды я крепко влюбилсяи даже жениться хотел,хотя и активно клубился

среди восхитительных тел.Скворчали-вертелись девчонки,как курочки на вертелах.Но жалкие были душонкиво всех этих дивных телах.Когда же явилась Любава,я враз про девчонок забыл,я с нею за чашкой какаосчастливей счастливого был.Краса, восхитительный голос,за сердце хватающий взор,коса налитая, как колос,степенный, смешной разговор.А после, ночною порою,уста приникали к устам.Я звал тебя милой сестрою,

прильнув к потаённым местам.Дразнил и щипал твои нервыпридуманный мною инцест,и вой расчленяемой стервыбудил весь мой тихий подъезд.Любава! Как весело было,как было с тобой мне светло!Но в жизнь нашу мерзкое рылоявило Вселенское Зло!Пришел твой угрюмый папаша,перо и бумагу достали тут же семейную кашупроворно заваривать стал.С лицом вожака-комсомольцапроследовал в мой кабинет

и требовал денег на кольца,на мебель, тряпьё и банкет.Потом заявилась мамаша,несла про тебя мне пургуи смачно курила, задравшиодну на другую ногу.Грузила и сопли возилапо поводу звёзд и планет -и все предо мною поплыло:мамаша, окно, кабинет...Когда ж я маленько очнулся,смотрю, мама дышит рот в рот,ремень на штанах расстегнулсяи трётся живот о живот.И бесы, как угли в печурке,запрыгали по животам,

и взвыла не хуже дочуркизаботливейшая из мам...Обрушился взрыв наслажденьяугарной удушливой мглой.Отхлынуло прочь наважденье,и встал я веселый и злойи молвил: "В родню набиватьсяты, матушка, мне погоди,а лучше изволь постараться,красавицу дочь мне роди.А лет этак через пятнадцатьс Любавой и с ней приходи,чтоб всею семьёй кувыркатьсяна этой могучей груди!"

Лицо канала