Орден Лино. Эра исполнения желаний

– Думаю, мне надо принять еще немного этого пойла, – глубокомысленно произнес он.

– Да ты и так уже в дерь… хм. Уже хватит, в общем, – несколько ошарашенно сказала я.

– Ага. В нем. В него. Черт.

– Фрейм, ты все еще держишь меня.

– Я знаю, Рид.

Слова прозвучали двусмысленно. Что он знает? И как держит… Только ли руками?

– Может, отпустишь?

– Я не хочу, – проникновенно сказал он. Наклонил голову. Темные пряди упали ему на лоб. И очень медленно он лизнул мою щеку. Опять. – Я не хочу, Рид. Я не хочу тебя отпускать.

– Тогда чего ты хочешь?

Он подумал. И сказал медленно, тщательно отвешивая каждое слово. Каждое ненормальное, хмельное, безумное слово, выпивающее мою душу.

– Я хочу стащить с тебя это платье, которое делает тебя такой невыносимо красивой и такой недоступной, что у меня ломается мозг. Я хочу разорвать его, разодрать на лоскуты, оставив тебя голой. Или в чулках. На тебе ведь есть чулки, Рид? Эта тонкая золотая паутина, ласкающая твои длинные ноги. Они есть?

Я неуверенно кивнула, ощутив, что говорить не могу. Голос со мной попрощался, шокированный пьяным Фреймом.

– Да, их можно оставить, – разрешил тот. – И гребень в волосах. И, пожалуй, туфли. А потом прижать тебя к этим доскам. И не отпускать до тех пор, пока в твоем теле, в твоих мыслях и в твоей душе не останусь только я. Я хочу делать это снова и снова, наплевав на этот мир, катящийся в бездну. Пусть мир погибнет. Я хочу только тебя. Тебя – себе. Навсегда.

Горячая обжигающая волна снова прокатилась по моему телу. С каждым его словом, с каждой хриплой ноткой. У меня абсолютный слух, я так чувствительна к звукам. И почему-то звук его дыхания, тембр голоса и шершавость шепота сводят меня с ума. Я чувствую их внутри себя.

Мне тяжело дышать. И черт возьми! Я хочу, чтобы он сделал то, о чем говорит.

Фрейм сейчас был другим. Тьма и лунный свет меняли его лицо, делая старше, злее, опаснее. Серые глаза напитались мраком, став черными. Черты заострились. Он почти пугал меня. И одновременно притягивал. Так сильно, что я ощутила волну жара, прокатившуюся по телу.

– Трудно быть тенью, Рид… – Шепот ласкает мою щеку, касается губ.

И туда же ложатся его пальцы. Такие грубые и нежные одновременно. Большой палец мягко сминает мою нижнюю губу, слегка проникая внутрь. И это прикосновение ломает нас обоих, словно мы уже перешагнули черту.

Мы оба дрожим и вжимаемся друг в друга. Нам надо почувствовать больше. Мы слишком давно прячем чувства и болезненную, невыносимую тягу друг к другу.

– Я хочу быть. Быть иначе…

Я плохо его понимаю. Язык Фрейма заплетается и, кажется, он говорит какую-то чушь. Но все во мне реагирует на него. На голос, запах, тяжесть тела. Он не отпустил меня.

– Проклятая клятва… Мне нужно хоть что-нибудь. Хоть что-то из того, на что я не имею права… Я знаю это… Я просчитался… Во всем. Я думал, что смогу. Но ты… ты, Рид…И я так хочу его убить…

Он шепчет доверительно, словно говорит о ванильном пудинге на завтрак.

– Убить кого? – выдыхаю я.

– Димитрия.

Имя падает во тьму, и тьма наливается, уплотняется, собирается осколками и лезвиями. Они все висят надо мной. Что-то происходит. Прямо сейчас что-то происходит, но я не могу даже обернуться, чтобы посмотреть. Коридор плывет, словно его заполнили туманы этого Королевства.

– Фрейм? Не надо никого убивать.

Почему-то у меня не возникло и тени сомнения, что он может. Что может уничтожить Правителя и Основателя, если не сдержит свою темную сторону. А она точно есть. Иногда я вижу ее.

И я люблю ее.

Она звучит во мне токкатой и незавершенным ре минором, заставляя вибрировать тело и душу.

– Не надо, Фрейм.

– Тогда останови меня, Рид.

И поцеловал. Губы накрыли мой рот – сразу требовательные, горячие. Мужская рука легла на согнутую в колене ногу, коснулась лодыжки. И вверх, вверх, по тому самому чулку. До оголенного бедра. Такое влажное и порочное соприкосновение языков и такое сухое касание поверх невесомой паутины на ногах. Выше и выше. Когда пальцы Фрейма коснулись голой кожи бедра, я вздрогнула. И тут же его поцелуй из жадно-агрессивного стал нежным и чувственным.

– Рид…

Выдох и вдох. Губы в губы.

– Не здесь. – Фрейм встал рывком, пошатнулся и поднял меня. – Боги, не здесь и не так… Надо найти… кровать.

И тут же, противореча своим словам, прижал меня к стене, снова и снова погружаясь языком в мой рот, дергая платье, которое действительно трещало под его руками. И мне совсем не было жаль королевского наряда.

Кажется, я никогда так не теряла голову. Ах нет. Не кажется.

Кружева раскрылись, обнажая мою грудь. И я тут же ощутила на ней горячие губы Фрейма. В голове не осталось ни одной мысли. Ее тоже наполнили туманы… И желание. О, это желание! Оно было всегда. С первого взгляда, с первого хриплой ноты в его голосе. Сколько ни беги, дорога одна…