«Орден меченосцев». Партия и власть после революции 1917-1929 гг.

Цека партии начал теснить Зиновьева в его владениях, благо поводов было достаточно. Началось с раздражающих мелочей. В период дискуссии с Троцким вузовские организации, а ленинградские в особенности, показали себя неустойчивыми по отношению к соблазнам оппозиции. Поэтому ленинградскому губкому еще перед началом 1924/25 учебного года было предложено в срочном порядке принять меры к усилению вузов коммунистическими кадрами[721].

12 января 1925 года состоялось постановление Оргбюро о партийной работе в вузах (18 января вышел циркуляр ЦК по студенческим организациям). Оргбюро предписало ленинградцам установить у себя общегосударственную структуру студенческих организаций. Постановление гласило, что «ленинградский губком должен…»[722]. С сего времени эта формулировка прочно утвердилась в протоколах коллегий ЦК РКП(б).

Зиновьев претендовал на роль духовного вождя партии. Сталин начал подрывать его позиции именно с этой стороны, наступая на интеллектуальный потенциал колыбели революции. Сталин направил в Ленинград на инспектирование организации свои главные силы — ездил сам Каганович. Ленинградцы, привыкшие к большой степени автономии, были оскорблены и начали утрачивать равновесие, что и требовалось аппарату Цека. По возвращении Каганович заявил, что в пролетарском студенчестве в дискуссии 1923―24 года ярко проявились оппозиционные настроения, а коммунисты в вузах оказались наиболее слабым звеном в цепи, и потребовал укрепления этого звена[723]

.

В конце февраля — начале марта 1925 года Цека созвал давно запланированное общесоюзное совещание секретарей ячеек вузов, которое признало негодным опыт работы организации студенчества, примененный в ленинградских вузах. Дескать, он усложняет структуру вузовских организаций; ослабляет влияние профессионально организованного студенчества на несоюзное, уменьшает влияние профорганизаций на реформу высшей школы. Совещание сочло необходимым распространение единой формы организации студенчества, установленной циркуляром ЦК, и на ленинградские вузы[724]. По словам ленинградского представителя на совещании, пресловутый опыт заключался в том, что они не вливали в производственные профсоюзы студенчество, «вполне пролетарское», но не связанное непосредственно с производством. Вопрос третьестепенный, однако раздутый в Цека ради провоцирования зиновьевцев.

Если борьба с Троцким после XIII съезда в основном протекала под личиной разного рода исторических реминисценций в плане борьбы «ленинизма» с «троцкизмом», то вытеснение Зиновьева и Каменева с высоких партийных трибун шло под знаменами определения политической стратегии партии на ближайший период.

В 1925 году в день кончины Ленина в столице уже не чувствовалось той печали, которая царила вокруг в январе прошлого года. 1925-й год стал годом максимального развития новой экономической политики и раскрепощения индивидуального хозяйства. Однако зримые успехи в восстановлении национального хозяйства одновременно обнажили ограниченный, не универсальный характер новоэкономических принципов. Фактически, решив проблему восстановления хозяйства, нэп как собственно экономическая политика себя исчерпал, несмотря на то, что его социальные аспекты еще какое-то время продолжали сохранять свое значение. Большевики вышли на старый довоенный рубеж цивилизационных задач развития российского общества, старые проблемы возродились в новой, красной оболочке.

Понять сущность любого исторического периода, а тем более революции и нэпа, исходя из содержания и масштаба тех «нескольких» лет, которые они охватили собой, невозможно. Предпосылки к социальному перевороту, начавшемуся в 1917 году, складывались столетиями и приняли революционный, разрушительный характер лишь потому, что отяжелевшее от пережитков и ослабевшее от либерализма общество не нашло сил модернизировать свои традиционные противоречия и вывести их на новый виток развития с достаточным пространством для маневра.

В принципе, русская революция и ее социальные сложности в контексте глобальных проблем человеческого развития были явлением маргинальным и специфическим. Главная задача, которая обострилась перед Россией в начале XX века как страной, по-прежнему претендующей на самостоятельное мировое значение, это — индустриализация экономики и урбанизация общества, то есть подтягивание к уровню возраставших требований современной цивилизации. Старое общество и царский режим в силу перегруженности социальными противоречиями и многовековыми пережитками не сумели ответить на вызов времени. Мировая война совершенно истощила их, а наступившая революция окончательно похоронила.