Оригинал

— Это будет мало похоже на подтверждение его благополучия, — ехидно ухмыльнулся асраи. — Ясно, что они будут выжидать, чем все кончится, так что весь их ответ — это список разных отговорок. Думаю, они прекрасно отдают себе отчет, что даже пожелай ты пойти им навстречу, то сделать это сейчас и покинуть Тахейн Глифф не вариант. Это приведет к натуральной панике.

— Может, мне убить этого нахального драконьего выползка тогда? — хмыкнул деспот. — Если они нам не союзники, то зачем мне враг под боком в такой момент?

— Убить — недальновидно.

— Ну тогда обратно в темницу! Он мне уже все глаза промозолил, пока отирается под окнами Илвы!

— Вот, кстати, тоже вопрос. Что ты намерен делать с ней?

— Ничего. Сегодня отправлю с Сандалфом из Тахейн Глиффа в более безопасное место. Если выберемся из разборки с дварфами живыми, то пусть живет под моей крышей и защитой, сколько пожелает или пока не найдет достойного покровителя, — небрежно отмахнулся архонт.

— И все же я не понимаю, Грегордиан! — маска показного равнодушия вмиг слетела с асраи. — Сандалф кое в чем прав, как ни крути! Ты так долго хотел заполучить наследника и освободиться от служения, так почему поступаешь так? Зачем выбирать одно, если можешь иметь все! Никуда бы Эдна не делась, рано или поздно смирилась бы!

— Дело не только в Эдне! — возразил деспот. — Я был наследником моего отца, единственным чистокровным из его детей, но разве поэтому он оставил мне владение Приграничьем? Поступил бы он так, если я оказался бы недостойным или проявил бы слабость, отстаивая тогда свои права, Алево?

— Никто не может этого точно знать сейчас, — уклончиво ответил асраи.

— Ерунда! Он выбрал бы сильнейшего, невзирая на родство! — Грегордиан подошел к столу и, опершись на него руками, навис над помощником, но тот хранил непроницаемое выражение лица, отказываясь выражать собственное мнение по столь щекотливому вопросу. — И большую часть жизни я злился, думая об этом, уверенный, что, устраивая те испытания, отец желал просто в последний раз продемонстрировать свою власть и превосходство. Но только сейчас я понял, что поступил он верно. И я собираюсь последовать его примеру. Передавать пост архонта следует не по родству, а по праву силы и достоинства. С появлением Эдны меня просто больше не угнетает ожидание того момента, когда нужный претендент найдется. А сам факт наличия или отсутствия у меня ребенка давно перестал меня волновать. Привык считать, что роскошь иметь детей только ради того, чтобы мое семя не пропадало даром, не для меня. Так что решение не иметь их вовсе никакая не потеря, друг мой.

— И на это никак не влияет тот факт, что Эдна тоже никогда не будет иметь возможности родить, пока она с тобой?

Упрямого асраи не так просто убедить, за то деспот его и ценил, но и выворачиваться наизнанку перед ним не собирался. Важно то, что думает он сам и какое принял решение, остальные его примут или уйдут с его дороги, так или иначе.

— Если думаешь, что на меня повлияли ее речи о справедливости и прочей человеческой околоморальной чуши, то ошибаешься. Для нее это не будет добровольным выбором, в отличие от меня, — только и ответил Грегордиан и отвернулся, давая понять, что не настроен дальше говорить об этом.

— И все равно… Ты мог бы оставить Илву тут, пока она нужна, а Эдну отправить в мир Младших и навещать, когда хотел бы, и она никогда и не узнала бы… — Алево прикусил язык, натолкнувшись на свирепый взгляд своего архонта, и порочно ухмыльнулся. — М-да… плохая идея… в смысле — с навещать, учитывая, что ты, похоже, готов проводить в ней каждую свободную минуту.

— Вот уж точно, — и как деспот ни скрывал, наблюдательный асраи заметил проблеск почти животного голода в его глазах и то, как дернулись ноздри, выдавая предвкушение. — И думаю, я дал ей достаточно времени на отдых. Поэтому намерен сейчас же пойти разбудить Эдну и устроить краткую встречу с Остадаром. Пусть уже гоет снимет камень с моей шеи окончательно, и тогда ближайшие сутки я никому не советую меня беспокоить, если, конечно, дварфы не найдут способ переместиться к Тахейн Глиффу мгновенно.

— Кто бы ожидал, что этот волшебник будет… хм… таким, — немного озадачено почесал подбородок Алево. — Я бы точно принял его за человека, если бы не чуял от него такую магическую мощь. Самый странный полукровка, которого мне случалось встречать. Интересно, какой же расе фейри принадлежит вторая половина его крови?

Долгожданный загадочный гоет оказался невзрачным, низкорослым мужчиной с сероватым нездоровым цветом кожи, почти бесцветными невыразительными глазами и даже легкими залысинами. Архонт бы и сам принял его за чистокровного человека средних лет, потому как обычно потомки людей и фейри выглядели гораздо привлекательнее.