Оригинал

Я замотала головой, все еще не в силах заставить себя унять почти истерические рыдания и начать говорить хоть что-то связное. Слезы все лились, мешая видеть все четко.

— Я буду все время рядом, Эдна! — продолжил увещевать меня Грегордиан. — Я поклялся тебе, что ничему не позволю с тобой случиться. Ты сомневаешься в моих словах?

Я снова замотала головой и смогла наконец выдавить внятное «нет».

— Но что тогда? — не скрывая досады и недоумения, потребовал деспот.

Я вытерла глаза, несколько раз прерывисто вдохнула и выдохнула, неимоверным усилием загоняя панику вглубь, и решительно посмотрела на своего мужчину.

— Меня. Ты должен выбрать меня одну! — сжав кулаки, ультимативно заявила я. — К черту Илву и твою судьбу! Я тебе нужна и только я! Ты — мой!

Вот и все! Дерзкие притязания озвучены в полный голос, прямо, без намеков и недосказанностей. Пусть теперь или принимает их, или добивает, размазывает по этой стене окончательным отказом и убийством любой надежды. Я вдруг осознала, что это мой последний предел. Компромиссы? Жить здесь и сейчас? Брать, что есть, и не замахиваться на недостижимое? Я всерьез полагала, что смогу пребывать в этом самообмане сколько потребуется? Чушь! Только не тогда, когда это касается обладания этим мужчиной без остатка. Я отказываюсь думать, что мне это просто не по силам! Отрекаюсь от любых уступок! Пусть моя жизнь рядом с ним будет постоянным преодолением чего бы то ни было, но не смирением и добровольной капитуляцией перед необходимостью делить его с кем-то.

Грегордиан отступил от меня на шаг, вопросительно и слегка вызывающе поднял бровь, пропутешествовав взглядом по моему телу и задержавшись на моих стиснутых кулаках, уголки его рта задрожали, очень медленно превращаясь в едва заметную улыбку.

— Весьма нахальное заявление, женщина, не находишь? — хмыкнул он. — И что ты сделаешь, если я откажусь признать твои права на меня? Станешь колотить, пока не соглашусь?

— Очень рада, что ты находишь меня забавной! — вздернула я подбородок, не позволяя себе думать о том, какой же смехотворной идиоткой и правда в этот момент выгляжу. — Но я хочу ответ до того, как мы отсюда выйдем. Абсолютно однозначный.

Грегордиан улыбнулся шире и потер переносицу, прикрывая глаза немного устало.

— Эдна, Эдна, ты воюешь там, где давно одержала победу! — тихо произнес он. — Неужели ты все еще не поняла, что я выбрал тебя и принял эти твои требования о моногамии. Чрезвычайно нахальные, должен сказать, требования, которые тебе ох как дорого еще будут обходиться.

Как ощущает себя некто, кому неожиданно сообщили, что стены, которую он все время остервенело пыжился сдвинуть, вкладывая в это все свои силы без остатка, больше не существует? Лично я чувствовала себя ошеломленной, совершенно дезориентированной, потерявшей любую опору. Так, словно слова Грегордиана были взрывом, контузившим меня, начисто лишая контроля над всеми органами чувств.

— То есть… Но как же… — Что ты хочешь спросить, глупая ты Аня?

Как все может быть вот так просто? Никакой борьбы, драматических признаний, яростных споров с привидением отчаянных доказательств своей правоты. А их что, было недостаточно до сих пор, и они и правда нужны? Или поинтересуешься, а как же Илва? В самом деле? И это тогда, когда единственное, что действительно важно, это то, что она не будет с Грегордианом. Не будет! Потому что с ним будешь ты, счастливая ты идиотка!

— Когда? — наконец осознанно выдавила я, наблюдая за деспотом, который невозмутимо выбирал одно из моих платьев, великодушно позволяя завершить титаническую работу моему лихорадочно соображающему мозгу.

— Когда что, Эдна? — очевидно, устав ждать, когда я буду в состоянии совершать осмысленные телодвижения, он подошел и стал натягивать на меня одежду самостоятельно. — Когда я понял, что именно ты — все, что я хочу? Понятия не имею. Это произошло — вот что тебе следует принять как данность.

Деспот присел, с нажимом проводя ладонями по моим ногам от бедер к ступням, расправляя ткань, которая и сама бы с этим справилась, и неожиданно уткнулся лицом в низ моего живота. Глубоко вдохнув, отчего меня прямо-таки тряхнуло, он отстранился, встал и взял меня за руку.

— Давай-ка пошевеливайся, женщина, — хрипло проворчал он, не глядя на меня. — Хочу разобраться уже с этим проклятым гоетом. Я не был в тебе безумную уйму времени, и мое терпение на пределе.

Глава 46

Грегордиан тихо вошел в малый трапезный зал и с некоторым изумлением увидел Сандалфа, который, сидя за большим столом перед Алево, жадно и совершенно не эстетично поглощал пищу со стоящего между ними серебряного блюда. Рыжий асраи не привередничал, выбирая что получше, а просто сметал все подряд.

— Неужели все так плохо? — Алево пристально наблюдал за почти лихорадочным насыщением своего соплеменника и не сразу заметил появление деспота.