Осады и штурмы Северной войны 1700–1721 гг

Атака шведами русской линии под Нарвой 19 ноября 1700 г. наглядно подтверждает предостережения упоминавшихся выше авторов. Для иллюстрации основных моментов этого сражения мы обратимся к описанию Адлерфельда. Карл XII осмотрел русскую линию и наметил два пункта атаки, разделив свою армию на несколько колонн. В два часа пополудни двумя выстрелами был дан сигнал к атаке. Боевой крик «С Божьей помощью» пронесся над шведской армией, и полки двинулись на русские позиции. В этот момент резко ухудшилась погода – повалил густой снег с градом, сильный ветер бил русским в лицо так, что они не могли видеть атакующих, пока те не подошли к краю рва и не оказались под самыми пушками русских батарей. Атака велась настолько отважно и настолько удачно, что пехота смогла сделать проход менее, чем за четверть часа, и внутрь ретраншемента хлынула шведская кавалерия. Русские войска, оторванные друг от друга шведскими колоннами, стали искать спасения; на своем правом фланге они побежали вдоль укреплений к мосту через р. Нарову. Другая часть попыталась вырваться за пределы укреплений, но была загнана обратно драгунами и драбантами Карла XII. На левом фланге пространство между циркум– и контрвалационной линиями было застроено бараками и домиками, служившими для ночлега солдат осаждающей армии; теперь эти постройки мешали обеим армиям маневрировать, зато позволили русским закрепиться и остановить продвижение шведов. Пехота генерала А. А. Вейде забаррикадировалась между постройками, завалив проходы повозками и другим лагерным имуществом. Здесь русские оказали неожиданное для шведов ожесточенное сопротивление, и наступление победителей было прекращено. Сильная стрельба продолжалась в наступившей темноте; король Карл XII, заехав в болото, потерял шпагу и сапог, но продолжал энергично руководить своими войсками[910]

.

Русская официальная версия событий, «Объявление с российской стороны о баталии с шведами при Нарве» в качестве причин поражения указывает, что «окоп зело великой распространен и не довольно людьми осажен был» – что больше похоже на правду, чем вторая причина, будто самую уязвимую часть линии, защищаемую наименее боеспособными войсками (стрельцами), шведам указал перебежчик, капитан бомбардирской роты Преображенского полка Яган Гумерт[911]

. Удары шведских колонн пришлись не только по стрелецким, но и по солдатским частям; а сравнение боеспособности старых и новых полков на тот момент было не в пользу последних.

Редчайшее свидетельство из рядов русской армии – «Летописец 1700 года» – позволяет взглянуть на ход сражения глазами воина конницы Шереметева. В момент нападения, говорится в источнике, многие солдаты находились на работах и в траншеях под стенами крепости; за валами линии полки стояли где в шесть шеренг, где в три, а где и в одну. Шведы же колонной («полком четвероугольным») атаковали белгородских стрельцов и обоз И. Ю. Трубецкого. При штурме шведы длинными копьями кололи стоящих на валу и завалили ров фашинами. «Тогда же тамо немцы на вал дерзновенно вскочили, понеже на одно место грудно их ополчилось, на вал взыдоша, солдат избиша и врата рогаток отвориша и конницу свою они пропустиша. Наперед идут солдаты с фузеи, потом роты с длинными копъи, а за ними конница: передние роты приступным боем стреляют, по них копья колют, конница рубит и грабит шатер государев, что в трубецком обозе»[912].