Осады и штурмы Северной войны 1700–1721 гг

Так вот, ссылаясь на шведское разорение Альтоны, Петр приказал генерал-майору Штафу 28 февраля 1713 г.: «Городы померанские Анклам, Демин, Гарц, Вольгаст – фартеции сколько возможно разорите. Также и домы сожгите, кроме церквей, все, не щадя, ниже оставляя что»[1750]. Чуть более подробную инструкцию Меншиков переправил генерал-майору Буку 12 марта: «Незамедлительно прежде всего, насколько возможно, разрушать и сносить фортификационные укрепления; после того следует отбирать у жителей имущество, однако не допуская беспорядка, все такое, что может пригодиться солдатам, как например, полотно, одежда и т. п. для распределения между ними. Однако звонкая монета пойдет в казну его царского величества. После выполнения предыдущего, ваше благородие, можете перейти к поджогу со всех углов вышеназванных городов. Однако при том нужно принять меры, чтоб церкви не были объяты пламенем, чтобы церкви были сохранены. Жителям можно разрешить уйти, куда они пожелают» [1751]

. Но причин для опасения становилось все меньше – шведская армия заперлась в Тенингене и была обложена союзниками, поэтому занять померанские города уже была не в состоянии; видимо, в связи с этим 16 марта Меншиков отменил приказ Буку. За это время русские войска успели разорить города Гартц и Вольгаст, а против дальнейшего выполнения царского приказа протестовали датский король, ганноверский курфюрст и представитель польского короля [1752]. В частности, город Анклам подлежал сожжению, т. к. указ об отмене еще не прибыл, и генерал-майор Штаф намеревался выполнить первоначальное распоряжение о сожжении города. Город был спасен датским морским офицером по имени Христиан Томсен Карл, который вызвал на дуэль Штафа и был тем заколот, но тем не менее сожжение было отложено[1753]

.

Последний и при этом малоизвестный случай взятия шведской крепости русскими войсками за годы Северной войны относится к зиме 1716 г., когда в результате пятинедельной осады был взят и разрушен замок Каянеборг в центральной Финляндии [1754].

Особый случай оставления города армией представляет отступление из Гродно в марте 1706 г. Русская армия провела пять месяцев на зимних квартирах в этом литовском городе, и половину этого срока – на осадном положении.

Карл XII в январе подошел вплотную к городу с намерением атаковать, однако неприступность гродненских укреплений и превосходящие силы гарнизона заставили короля отменить штурм [1755]

. Отказавшись от атаки, шведы прервали коммуникации Гродно с Россией, и блокированная в городе армия стала таять от голода и болезней. В зимний период шведы не смогли атаковать русскую укрепленную позицию, но с наступлением весны, которой хотел дождаться Огильви, угроза такого развития событий возрастала. Петр распорядился вывести армию на Украину, но сделать это надо было так, чтобы не спровоцировать стоящего неподалеку Карла на нападение.

Инструкции царя к фельдмаршалу Огильви и к генералу Репнину подробно описывали меры к скрытному и быстрому отходу. В частности, так необходимые блокированной армии лошади и деньги не отправляли прямо в Гродно, чтобы не раскрыть противнику планов по отступлению; конвой с ними ожидал войско на значительном удалении (7 миль, т. е. ок. 50 км) от города. Пушки разрешалось взять с собой лишь легкие трехфунтовые, а остальные велено побросать в Неман («ибо они так вас свяжут своею тягостию, что вам скоро отнюдь иттить будет невозможно») [1756]. Огильви, получив приказ царя оставить позицию, в первую очередь выслал из города больных и пленных, приказал обновить укрепления ретраншемента и распространить дезинформацию среди местного населения («жидам приказал сказать… будто я неприятельскую грозную атаку… конечно ожидать хощу»). На следующий день вокруг города была произведена перегруппировка драгунских полков под видом смены караулов. Затем – отправлен весь багаж и перекрыты выезды из города, чтобы три дня после ухода армии никого не впускали и не выпускали из Гродно. На третий день после получения приказа начали выходить войска. На месте оставался один драгунский полк, который перегородил входы в ретраншемент палисадами и поддерживал огни в лагере и ушел на седьмой день; первый шведский отряд появился у оставленного города лишь на девятый день[1757]. Таким образом была достигнута скрытность отступления и выиграно время, чтобы оторваться от возможного преследования. Город и укрепления не уничтожали, поскольку рассчитывали вскоре снова занять его.